...С высоты пятнадцатого этажа машины казались большими разноцветными жуками, а человеческие головы не крупнее горошин. Если перевеситься через перила балкона и оторвать ноги от пола - боль отпустит...
Миссис Сведж очнулась оттого, что пудель вцепился ей в щиколотку, захлопнула дверь балкона и пообещала Бою никогда не выходить за нее.
- Джо Старший и Джо Младший обманули нас, - сказала она Бою. - Они обещали перебить дикарей и вернуться, а получилось совсем не так! Но нам надо как-то жить. Мы попробуем с тобой жить!
Она накормила пуделя и повела его гулять.
В скверике, неподалеку от дома, миссис Сведж выбрала безлюдную аллейку и села на скамью. День был тихим и теплым. Она сидела, стараясь ни о чем не думать. Бой дремал на солнце, прижавшись к ее ногам. Влажно пахло весенней, не успевшей еще запылиться травой и тополиными почками.
В соседней аллейке кто-то громко рассмеялся. Миссис Сведж вздрогнула и обернулась. Там, за полураспустившимися кустами, спиной к ней стоял светловолосый парень в джинсовой куртке. Манжеты куртки были не застегнуты, как их всегда не застегивал Джо Младший!
- Сынок! - закричала миссис Сведж.
Парень обернулся. Он еще улыбался кому-то, сидящему за кустами на скамейке, и, встретившись с миссис Сведж глазами, пожал плечами.
Миссис Сведж подхватила Боя на руки и быстро пошла к дому. Боль потери будет подстерегать ее повсюду, где есть живые люди. Она будет смотреть на нее глазами парней, похожих на Джо Младшего, и мужчин ровесников Джо Старшего. Даже усталые женщины с тяжелыми сумками, которые они несут домой, чтобы накормить мужей и детей, тоже будут напоминанием о потере.
Задыхаясь от тяжести Боя, миссис Сведж добежала до своей двери и захлопнула ее за собой, остановилась перевести дыхание: боль потери осталась там, на городских улицах, вместе с живыми людьми, напоминающими навсегда ушедших!
- Мы перехитрим ее, Бой, мы обманем, - сказала миссис Сведж пуделю. Мы просто не откроем ей дверь... И не будем смотреть на вещи тех, кого уже нет!
Немного отдохнув, миссис Сведж проконопатила ватой балконную дверь и приклеила поверх липкой бумагой. То же самое она проделала с окнами в гостиной и комнате сына. Прежде чем навсегда закрыть дверь в эту комнату, она немного постояла на пороге. Это была последняя уступка боли потери, которую она перехитрит.
Вещи Джо Младшего, еще живущие своей неизменной жизнью, звали миссис Сведж приблизиться к ним. Книжный шкаф, набитый глупыми книжонками в ярких обложках, тихонько заскрипел пересохшими деревянными мышцами - просил стереть пыль с его старых боков. Чернильные пятна, навсегда въевшиеся в крышку письменного стола, прошептали: "Мы из детства Джо... он вечно был перепачкан чернилами, даже волосы были в лиловых пятнах..."
