— Есть будешь? Там плов остался…
— Все, все, поварешка, — остановил он мой порыв милосердия. — В сторону. У меня самолет через сорок минут.
То есть у Антона «творческий процесс» был только в самом разгаре — а это значило, что он будет становиться все раздражительнее, а наблюдать за ним будет все интереснее.
Но он улетел в Мадрид, а еще через день и Ольга с Русланом отправились в свой санаторий на реабилитацию творческих личностей после литературного запоя. Оставшись одна в шикарной квартире, я даже завидовать им перестала — красотень, а не жизнь! Даже курсовую умудрилась сдать в срок.
Сидела возле самого большого телевизора в своей жизни, когда так же неожиданно, как улетел, вернулся Антон. Он даже не поздоровался уже привычным «Поварешка, ты еще не съехала?», просто кивнул и направился в свою комнату, но возле меня притормозил:
— Слушай, у меня по ходу температура. Потрогай, — наклонился.
Я приложила руку к его лбу:
— Да, точно. У меня парацетамол где-то…
Он не дослушал, выпрямился и пошел дальше. Появился из комнаты минут через двадцать.
— Я в Москву. Сообщение получил только тут, в аэропорту. На пару дней.
— Я-я-ясно, — единственное, что я смогла сказать.
И продолжила наслаждаться одиночеством, отечественным телевидением и учебой.
Он, как и обещал, вернулся через два дня — и снова я перед телеком! Так еще решит, что мне только за это зарплату и выдают. Плюхнулся рядом, не снимая куртки, раскинул руки, откинул голову на спинку дивана и закрыл глаза.
— Я так устал, Алин…
Я повернулась к нему, чтобы лучше рассмотреть уставшего и такого непохожего на себя тираннозавра.
— Как дела-то продвигаются? — мне на самом деле было интересно, каковы финансовые перспективы писателя Владимирова, который по совместительству подрабатывал и моим работодателем.
Он даже глаз не открыл:
— Да все основное сделано. Запустят промоушен сразу после редакторов, на английский переведут в Москве… в следующем месяце Руслану надо будет самому туда скататься — договорился о паре интервью… — Антон говорил тихо, едва слышно — я половины слов разобрать не могла. — После запуска выйдет две статьи… одна — разгромная… шумиху надо… — и утих, а может, мысленно до сих пор продолжал что-то объяснять.
— Есть будешь? Там супчик рыбный, — я все же удосужилась выполнить свой профессиональный долг.
Он еле слышно бубнил себе под нос:
— Я, кажется, неделю не ел. Неделю не спал. Неделю женщин не видел. Я поседел! — в последнем он уже сильно приврал. — И… я обожаю рыбный супчик.
