— Я не буду переписывать финал, — упрямо повторял Руслан при поддержке своей Оленьки.
— Ты закопать меня решил?! — тот вообще спокойно теперь говорить не мог. — Так вот, следующую книгу ты себе точно закопаешь, помяни мое слово!
— Я не буду переписывать финал.
— Ну и не переписывай… долбоклюй!
Антон постоянно куда-то уходил и приходил неожиданно и, кажется, ни разу не оторвал телефон от уха. Орал на каких-то то ли редакторов, то ли корректоров, то ли разметчиков, то ли переводчиков в режиме нон-стоп. Ого-го, я бы после вот этого последнего, трехэтажного, на месте редактора тихо повесилась. Наверное, на том конце так и поступили, потому что Антон вдруг и меня заметил:
— Поварешка, ты еще не съехала?
День, второй, третий — а наблюдать за ним становилось все интереснее и интереснее. Я уже и раньше заметила, что чем сильнее он устает, тем меньше у него остается сил для сарказма и разговоров ни о чем, зато максимальный уровень раздражительности мы так и не выяснили — каждый день Антон ставил новую планку. Ни Руслан, ни Ольга его не донимали, будто ждали, когда он вернется домой с какой-то радостной вестью. А мне же просто зуделось — посмотреть, до какой степени ярости его можно довести, и есть ли предел. Подкралась в один из таких буйных телефонных диалогов со спины и вперила пальцы ему в ребра — то, что наш домашний гад боится щекотки, мы давно выяснили. Он взвился на месте и повернулся ко мне, выражая твердую готовность убивать. При этом продолжал выплескивать ярость на то ли редактора, то ли корректора:
— На параллелепипеде я вертел другие заказы, Гоша! Если не будет готово послезавтра в восемь утра, у тебя больше никогда никаких заказов не будет — это я тебе чисто по-дружески обещаю!
Он все же успел перехватить меня за локоть, раз наорать сейчас не мог. Но поскольку свободна у него была только одна рука, то просто цапнул меня зубами за плечо — довольно сильно, даже через ткань больно. Я вскрикнула и вырвалась — уж не знаю, чего там бедный Гоша подумал. Убежала и больше подобных трюков не повторяла — с этого станется отомстить.
Наконец, и ожидания Ольги с Русланом оправдались.
— Я — чертов гений! — раздалось настолько громко, что даже я выглянула из своей комнаты. — Испанцы берут! Запустят одновременно с нами!
Антон, не удосужившись даже скинуть кожаную куртку, обнял сначала визжащую от восторга Ольгу, потом Руслана, а потом и меня с радостным криком: «Поварешка, ты еще не съехала?». Меня он даже чмокнул в губы от несдерживаемого счастья. В этом не было ничего особенного — люди всегда так радуются: обнимаются, целуются. И раз уж с ним я целовалась примерно полторы тысячи раз уже, то и для меня ничего особенного не произошло. Я так же, как и все, внимала подробностям, которые он на нас тут же и вылил, а потом еще дважды повторил. Чувствуя, что его словесный поток иссяк, я решила вставить:
