Лабрадор Ника и все остальные. Забавные истории для взрослых и детей | страница 24

Ника спокойно перешагнула через борт ванной и предоставила себя хозяйке для вытирания.

— Вот молодец, собака! — похвалила ее хозяйка.

— Подумаешь, я в этой ванной часто бываю. Вы просто не видели. От жары-то спасаться в ней — самое то.

И в самом деле после этого хозяйка не раз заставала Нику, спящей прямо в самой ванной, если забывала закрыть туда дверь. Причем собака умудрялась подкладывать себе под голову висящее на краю полотенце.

При всей своей физически сильной и внешне свирепой натуре Ника, также, как, впрочем, и Долли, была ужасной трусихой. Однажды пришедший в гости родственник, шутя, схватил ее на руки в темной прихожей, когда та подбежала с лаем к открывшейся двери. Каково же было его удивление, когда он через минуту оказался стоящим в луже и в несколько подмоченной куртке.

— Господи, что это?! — вскричал он.

— А ты как хотел?! Напугал до смерти, а потом удивляется. Я же еще не такая уж взрослая собака. Вот вырасту и укушу тебя, обязательно укушу, чтобы не шутил так больше, — пообещала Ника и к человеку этому потом долгие годы относилась с некоторой опаской.

И вообще к мужчинам после этого, произошедшего еще в детстве случая, собака относилась настороженно. Старалась не связываться. Исключением был лишь сын хозяйки. Его Ника обожала. Залезала на диван, с пыхтением ворочалась с боку на бок, подставляя их для поглаживания и почесывания, старалась облизать с ног до головы, буквально залюбив до невозможности.

— Ах ты, моя любимая блондиночка, собачка моя золотая, зузуленька-Никусенька, — ворковал он с ней, обнимая за шею.

Даже когда Нику не пускали в комнаты, потому что с нее летела клочьями шерсть, собака умудрялась прорваться к своему любимцу, залезть на диван и зарыться под одеяло, чтобы не быть обнаруженной сразу.

И гостей, которые периодически приезжали к хозяевам, и которых она хорошо знала, Ника страшно любила.

— Сейчас, погодите, не заходите, дайте поцеловать скорее, — суетилась она.

— Ах, ты моя подружка дорогая, — отзывалась одна гостья.

— Ника, подожди, дай я разуюсь хоть, а потом поцелуемся, — смеялась другая, уворачиваясь от стремящейся во что бы то ни стало лизнуть ее собаки.

Гости уговаривали хозяйку не прогонять от них Нику, и когда компания пила чай, собака гордо восседала рядом со всеми, смотря на пришедших жадными глазами, поочередно протягивая всем то одну лапу, то другую, выпрашивая подношения.

Ее за это все угощали, (а как же иначе?) хотя иногда в этом не было необходимости. Даже у сидящей собаки голова была аккурат на уровне стола. Это позволяло ей, не сходя с места, легким движением языка смахивать со стола лакомые кусочки, даже проходя мимо и не останавливаясь. Это случалось нечасто, но оставлять, например, котлетку, кусочек колбасы и даже хлебушка, было рискованно. Стоило порой на секунду отвлечься, как сей съедобный предмет мог уйти даже с вилки, не то, что мирно лежащий в тарелке.