— Любила, значит, она только своих хозяев больше всех на свете, — обстоятельно заключила Долли.
— Да и они ее любили. Когда под машину-то она как-то попала, знаете, хозяйка как убивалась. А попала-то знаете почему? За кошкой побежала. Э-э-х, все зло на свете от кошек этих! И зачем они только на свет белый появляются. Одну погибель нам и несут, — разошлась Бабушка Мышь.
— Бабушка Мышь, вы дальше рассказывайте… Попала собака под машину и что?
— Ну я и рассказываю… Доктор пришел, не знаю, говорит, кого спасать мне, собаку или хозяйку. Та сразу рыдать перестала, собаку, говорит, дескать, спасайте. Жалела ее. И потом, когда та, Джесси значит, болела, очень она ее вылечить хотела. На руках к врачу носила, на уколы там всякие, на капельницы. Каждый день. А уж как плакала-то!
Пришла с работы в последний собакин денечек, та уж и встать не могла, но хвостиком все ж повиляла. Поприветствовала, мол, вижу я, что ты пришла… Вижу и здороваюсь. Радуюсь, что опять свиделись. Люблю, мол, тебя. А сама уж помирала совсем… Спасибо, сын дома был. Он ее и похоронил… Эх, расчувствовалась я тут с вами, — утерла свои глазки-бусинки Бабушка Мышь. — Ой, случай еще интересный вспомнила. Как однажды девочка, дочка хозяйкина, шапку свою лисью убрать забыла. Ну, как все ушли, тут уж собака позабавилась — в мелкие клочки ту шапку разорвала. Начисто всю изничтожила. Наши-то все видели и хихикали над ней. Потом поняла Джесси эта, что натворила-то, и под диван спряталась. Лежит, дрожит. Хозяйка пришла, увидела клочья по всей прихожей и строго так спрашивает, мол, кто это сделал?! Так собаку затрясло всю мелкой дрожью еще сильнее. Как лист осиновый вся тряслася! Ну ее и ругать не стали. Да и правильно. Чем собака-то виновата? Оставлять не надо на видном месте. У нас ведь инКстинкт! А как же? Он и есть самый главный. Все смеялись, спрашивали снова собаку сурово: «Кто это сделал?!». А та опять трястись давай. Забаву нашли, но и правда, смехота, да и только. Вот такая была история. А уж как не стало собаки этой, даже мы все и то оплакивали ее. Так жалко было. Добрейшая была душа, преданная, послушная, благодарная. Покорно ждала даже, когда кошка (тьфу на нее!) еду пробовала из ее чашки. Бывало лапкой зачерпнет, поест, если вкусно, а потом, передернувшись, отходит. Только тогда Джесси эта самая к миске и подходила. Не перечила. Уважала кошкино первенство в доме. Нашего брата никогда не обижала. В отличие от кошки той, будь она не ладна. Настрадалась собака в своей жизни, хотя тут пожила годочков семь-восемь. В любви да неге.
