Тобиас отходит в сторону, и Престон обхватывает меня руками, положив их поверх моих пальцев, обхватывающих рукоять пистолета. Его горячее дыхание касается моей щеки, и я дрожу, когда ощущаю его губы у своего уха.
- Просто наведи, - наставляет он, поднимая оружие и наводя его на Реджинальда. - Закрой один глаз и прицелься. - Я закрываю глаз, фокусируясь, пока маленькая метка на стволе пистолета не совпадает с головой Реджинальда. Престон целует меня возле уха. - А затем нажимай на курок, - шепчет он, прежде чем снова меня поцеловать. Я чувствую себя словно в трансе, загипнотизированная губами Престона, его хваткой на моих руках и видом Реджинальда напротив.
Как только руки Престона отпускают мои, транс спадает. Мои руки падают по бокам, но я все еще удерживаю пистолет. Тобиас становится напротив меня, закрывая вид на Реджинальда. Он хватает меня за подбородок, откидывая голову назад, впиваясь своими губами в мои. Его язык скользит по моим губам, а пальцы Престона пробегают по шее.
- Решать тебе, ягненок, - говорит Тобиас с улыбкой, медленно отходя назад.
- Тебе решать, что правильно, а что неправильно, - улыбается Престон.
- Ты - высшее создание, Элла. Прямо как мы.
- Реджинальд – убийца, - Престон целует мою щеку и подходит к Тобиасу.
- Он - низшее существо, - Тобиас тянется к двери. - Грязь. Ничтожество.
- Подумай о Томасе, - вздыхает Престон.
- И его матери, - добавляет Тобиас, открывая дверь.
- Ты знаешь, что правильно, Элла. - Мое сердце бешено колотится о ребра, холодный пот покрывает все тело. Я не хочу, чтобы они оставляли меня.
- Заставь нас гордиться собой, ягненок, - говорит Тобиас с улыбкой. - Исход пятой игры в твоих руках, - и с этими словами они оба выходят за дверь, закрывая ее за собой.
Я стою в этой комнате с пистолетом в руке, мое сердце громко бьется в груди, а легкие отчаянно нуждаются в воздухе.
- Пожалуйста, - умоляет Реджинальд. - Я могу дать тебе денег. Я перепишу на тебя акции своей компании. Отдам их тебе! Ты - не они, - он указывает головой на дверь.
- И что произойдет с Вами? - я делаю шаг к нему. - Вы будете и дальше жить в своем особняке, ездить на быстрых машинах, с женой подле себя, детьми и правнуками, - мой голос кажется отдаленным даже для меня.
- Я... - он замолкает, не в состоянии вымолвить и слова. Я делаю еще один шаг.
- И вся эта праздность, пока менее обеспеченные семьи теряют своих детей, - мой голос срывается от мысли о маленьком Томасе. Мужчина хнычет, съеживаясь, подобно жалкой пародии на человека, которым он и является. По какой-то причине это меня раздражает. Он хотя бы мог взять ответственность за свои ужасные поступки. - Вам даже не жаль? - кричу я, склоняясь к нему, пока мое лицо не оказывается всего в паре сантиметров от него. Его глаза расширяются, и он начинает дрожать.
