* * *
Стало совсем темно. На площади творилась вакханалия. Уже подогнали кран. На шею председателю ВЧК набросили стальную петлю и начали выдергивать памятник с постамента. Каждый рывок толпа встречала радостным воем.
Мужчина и пес некоторое время понаблюдали за происходящим, затем мужчина снял шляпу, кивнул на прощание каменному революционеру. Отвернулся.
Пес положил рулон на землю, на всякий случай прижал лапой.
— Вы куда теперь? — спросил он.
Мужчина надел шляпу, пожал плечами.
— Назад вернуться все-таки придется, из Службы сейчас начнется поток перебежчиков, так что сеть могут сдать. Надо выводить людей из-под удара.
— Работать больше не будете? — спросил пес.
— На кого? На этих? — мужчина кивнул на толпу, над которой плыл выдернутый наконец памятник.
— Для будущего, — сказал пес. — Придут ведь другие времена.
— Разве что для будущего, — сказал мужчина. — До которого ни ты, ни я не доживем.
Пес кивнул, снова взял в зубы рулончик с документами, и они пошли дальше, прочь, в темноту.
— Россия! Ельцин! Свобода! — неслось вслед им.
Ночь пришла.
Товарищу Всеволоду Петровскому (1986–2015) посвящается.
Когда начались события на Украине, мы, конечно, в стороне не оставались. Я и про своих товарищей, и про семью. Деньги собирали, гуманитарную и негуманитарную помощь, отправляли на микроавтобусе в Донецк и Луганск — есть у нас очень славный парень, Игорь, который туда несколько раз уже ездил.
Из семьи моей только Кот был решительно против, заняв позицию «чума на оба ваших дома». Репрессалий против него мы решили не вводить, потому что если за все безобразия его репрессировать, то это какой-то 37-й год получится, а XX съезд Партии не велел.
И вот из одной такой поездки на восток Украины Игорь привез Машку.
Машка — молодая овчарка, служила в бригаде «Призрак», как и все собаки на войне, больше занималась минерно-саперным делом, но пару раз вытаскивала и тяжело раненых из-под обстрела. А однажды и сама попала под обстрел украинских карателей и была серьезно ранена. У ребят рука не поднялась ее пристрелить, а Игорь, которому как раз случилось быть там, и предложил отвезти собаку в Россию, на лечение.
Гнал Игорь как бешеный, и, приехав, сразу рванул к нам.
Ленка моя врач по людям, это, конечно, немного другое, чем лечить хвостов и прочих, уже неговорящих, животных, но зато у нее есть подготовка для войны и даже звание, что всегда 23 февраля вызывает некоторые дурацкие шутки в нашем доме, потому как и по военному билету и по характеру я рядовой солдат, правда, Красной Армии, она же Советская. В общем, Игорь правильно рассудил, что и человеческий врач может помочь получившей осколочные ранения собаке.
