). Итакъ, если согласно сему Богослову, Ангелъ не можетъ дѣйствовать въ то же самое время въ различныхъ мѣстахъ, то, слѣдовательно, когда онъ присутствуетъ на небѣ, онъ не можетъ исполнять то, что является вещественнымъ; а когда онъ находится среди насъ и исполняетъ то, что — свойственно намъ, онъ не можетъ въ той же мѣрѣ чисто созерцать Бога, насколько возможно Его видѣть, и восхвалять Его, но, хотя бы на короткое время, ему необходимо оставить сіе служеніе. Ибо если присутствовать Богу означаетъ созерцать Его, то быть посланнымъ отъ Бога, слѣдовательно, означаетъ уже не видѣть Его подобно тому, какъ ранѣе; не потому, что Видимый не присутствовалъ бы вездѣ, но потому, что тотъ, кто долженъ Его видѣть, обратился въ иную сторону и къ чему-то иному направилъ свою дѣятельность. И это весьма очевидно, если только кто-нибудь не весьма пожелаетъ быть любителемъ спора. Ибо кто бы сталъ говорить, что тотъ Ангелъ, который погублялъ ассирійцевъ, въ то же самое время и Богу присутствовалъ и зрѣлъ Его и восхвалялъ? Посему и Господь не просто сказалъ въ Евангеліи: “Ангелы ихъ всегда видятъ (Бога)”, но — “Ангелы ихъ на небесѣхъ выну видятъ лице Отца Моего Небеснаго”. Находясь на небесахъ, — Онъ говоритъ, — они всегда видятъ Являющаго Себя на небесахъ, такъ что если бы они не были на небесахъ, они и не видѣли бы лице Того, Который не имѣетъ обыкновенія являть Себя въ матеріальномъ мірѣ. И величайшій Діонисій въ 15-й главѣ книги “О небесной іерархіи” приписываетъ Ангеламъ три различныхъ другъ отъ друга дѣйствія: 1) Необорачиваясь простираться въ предняя, что обозначаетъ — чисто созерцать Бога, согласно ихъ состоянію и чину; 2) въ отношеніи самихъ себя — быть неуклонно сосредоточенными для сохраненія своихъ силъ, что обозначаетъ — познавать самихъ себя и соблюдать благостояніе; 3) и, наконецъ, чрезъ изливающій себя въ ниже-стоящихъ токъ промыслительной своей силы, содѣлать ихъ участниками, то есть промышлять о меньшихъ и заботиться о нихъ” >215). Итакъ, согласно сему, созерцаніе Бога не является всегда единственнымъ и непрестаннымъ ихъ дѣломъ. Если же кто-нибудь сочтетъ, что по сей причинѣ и блаженство ихъ уменьшается — такъ какъ въ своей дѣятельности они не всегда только чисто созерцаютъ Бога, на имѣютъ и иное нѣкое дѣло, — то какъ жалокъ такой человѣкъ въ своей узости, считая, что оное блаженство является до такой степени легко-теряемой вещью и вообще ограничено такими узкими рамками, такъ, чтобы ограничиваться только однимъ дѣйствіемъ, и помимо его не быть въ состояніи обратиться ни къ чему иному. И какъ могло бы случиться, чтобы теряли блаженства тѣ, которые называются и вѣруются быть — “вторые свѣты”, чрезъ участіе въ Первомъ Свѣтѣ, и слышатъ гласъ словесъ Его, и творятъ волю Его, и всю также дѣятельность имѣютъ или па отношенію къ Богу или посылаются отъ Бога? На основаніи этихъ доводовъ, мы совершенно справедливо сказали, что и Святые обладаютъ созерцаніемъ Бога и наслажденіемъ, которое еще неполно, и то по той причинѣ, что они обращаются къ вещественному міру и заботятся о насъ, родственныхъ имъ, и долгое время продолжаютъ быть съ нами, творя чудеса чрезъ мощи свои и повсюду помогая нуждающимся; ибо невозможно, чтобы они и функціи исполняли такого рода и сострадали призывающимъ ихъ и въ то же самое время наслаждались чистымъ онымъ созерцаніемъ Бога. Однако, на основаніи сего, мы не считаемъ, что они несчастны, когда и малая капля божественной той Благодати, благодаря которой они могутъ сіе (творить), достаточна для абсолютнаго счастія. Посему, быть можетъ, и божественный Апостолъ, преднаписавъ все относительно воскресенія (мертвыхъ) и говоря, что оставшіеся будутъ восхищены на облацѣхъ въ срѣтеніе Господне на воздухѣ, затѣмъ присовокупилъ: “И тако всегда съ Господемъ будемъ”
