— Поеду домой, работы сегодня было невпроворот, устал сильно. А ты?
— Даже не знаю…
Я вновь полез в карман за сигаретой.
— Тебе нужно отдохнуть, Дидье. Такой ритм работы может довести до плохих результатов. У тебя семья, дети, пожалей себя.
— Я развожусь…
— Но это не повод. Черт возьми, Лефевр! Люди женятся и разводятся во всем мире, это не причина измываться над собой. Преступники, они как сорняки, невозможно вычистить всех до единого, а здоровье, наоборот, оно не вечно.
Робер резко встал со своего кресла и, как тигр в клетке, стал ходить из угла в угол.
— Знаешь, раньше я завидовал тебе, твоему послужному списку, твоему личному делу от которого захватывало дух, но теперь я бы ни за что не пожелал бы такого и своему врагу. Слишком большая цена, а я не хочу платить так дорого. И тебе советую, пожалей себя. Ты и так сделать очень много для страны: у тебя много наград, коллеги уважают тебя, а начальство ставит в пример другим. Куда уже выше?
Робер вопросительно посмотрел в мою сторону.
— Да, наверное, ты прав, я поеду домой.
— Вот и прекрасно, завтра ты мне еще спасибо скажешь, что я уговорил тебя.
Он улыбнулся. Но от этой улыбки веяло чем-то холодным, искусственным, она не была искренней, скорее так, для вида. Потом он ушел. Я даже не проводил его взглядом. Все мое состояние было полностью подавлено сегодняшней новостью, которая, как осиновый кол, вонзилась мне в сердце.
Вдруг зазвонил телефон. Не торопясь, я достал его из кармана и привычно поднес к уху.
— Лефевр слушает.
— Здравствуй, Дидье, это Виктор. Рад меня слышать?
— Что тебе нужно?
— Нужно, что бы ты приехал ко мне. Наш старый друг хочет поговорить с тобой. Надеюсь, ты понимаешь, о ком идет речь?
— Да… конечно.
— Тогда не опаздывай. Он этого не любит.
Разговор был окончен. Накинув куртку и схватив ключи от автомобиля, я тут же выскочил из своего кабинета. Почему именно сейчас? Что ему нужно от меня? Эти вопросы витали у меня в мозгу, словно назойливые мухи. И этому были причины: раньше он никогда не вызывал меня лично. Все чем мне приходилось довольствоваться так это телефонные звонки или посредники. Значит дело действительно очень важное и медлить было нельзя.
Входная дверь распахнулась. В туже секунду ледяной вечерний ветер врезался мне в лицо и заставил отступить на несколько шагов назад. Это было неприятно и больно. Втянув голову в плечи, сопротивляясь все усиливающемуся ветру, я медленно зашагал к машине. Улица оказалась пустой, лишь редкие автомобили проносились мимо меня, давая понять, что улица еще не вымерла окончательно. Подойдя к двери и открыв ее, я быстро сел на водительское сидение.
