— Но это же кощунство! — возмутился я, не понимая, как собственная мать могла вот так запросто отдать сына в уплату долга.
— Это реальность, — отрезал маг. Потом посмотрел на небо, где уже начало заходить солнце. — Все! Достаточно разговоров. Идемте. Сейчас вас вымоют, проведут необходимые процедуры, а завтра каждый из вас отправится на выбранную вами сторону, — твердо озвучил дальнейшее маг.
— Последний вопрос, — поспешил я. — А какая вам от всего этого польза? Что вы с этого будете иметь?
— Хм, любопытный какой, а главное — прыткий, — усмехнулся собеседник. — За каждого из приведенных на торги или на арену наш ковен получает по пять тысяч танров, а если еще кто-нибудь окажется достойным воином, то за это мы получаем еще столько же. Все? Доволен? А теперь топайте.
— А это много — пять тысяч танров? — заинтересовался я странной валютой. — Что на них можно купить?
— За пять тысяч можно купить двухэтажный домик, коня и снаряжение с магической составляющей, — ответил на последний вопрос маг, после чего, толкнув меня в плечо, чтобы поторапливался, рыкнул: — Все, любопытный, шевелись. Достаточно разговоров. Думайте, где вы завтра будете показывать себя.
Нас впихнули в какой-то сарай, где прямо на полу были постелены тюки из соломы. На них-то нам и предложили располагаться. Девушки наморщили носы, парни по-хозяйски обследовали каждый угол. Митя стоял рядом со мной, его немного трясло. Глаза метались в разные стороны.
— Дрон, что делать? Надо отсюда линять, это стопудово, иначе нам кирдык будет, — произнес тот, подходя к стенам сарая и начиная их ощупывать.
— Об этом надо было думать раньше, когда соглашался на аферу, — нахмурился я, пытаясь думать. — А сейчас, даже если сбежим, куда мы пойдем? Мы не знаем языка, у нас нет денег, мы даже не знаем мира, в который нас забросили.
— Ты предлагаешь, вот так, безропотно принять всю эту мерзость? — возмутился один из парней, который представился Тимофеем.
— Предложи что-нибудь лучшее, — тут же встал в стойку я. — И прежде, чем бездумно бежать, стоит задуматься о том, что если мы и не подохнем с голоду — нам-то с Митькой не привыкать — в детдоме и по три-четыре дня хавчика могли не получить. А как быть с девушками? Ты думаешь, они смогут выдержать? Или ты их предлагаешь здесь оставить, на растерзание?
Тимофей прикусил язык. Остальные не стали ввязываться в спор, понимая его бесперспективность. Только Митя вдруг осмотрел меня с ног до головы, подошел ближе, положил ладонь на лоб и скептически поинтересовался:
