— Орхо-молэ!
Могильщик осыпался пеплом, жирным, черным пеплом.
Я тоже упала. Боль была настолько сильной, что я ничего вокруг не видела.
Темнота. Далекие огни. Шепот, который будто прорастал в мое сознание.
…я плыву на теплых волнах. Нежные, чуточку прохладные руки. Женщина склоняется надо мной и гладит по голове — я не вижу ее лица, но слышу ласковый голос, которые обещает, что все будет хорошо. Не будет… не верю…
Пробуждение. Как же больно! Тело ломило, чесалась щека, я хотела пить.
— Воды…
Думала, что проговорила просьбу в пустоту, но нет — раздались шаркающие шаги.
Я с трудом открыла глаза. Деревянные толстые балки, к которым подвешены сотни трав, собранных пучками.
Пожилая женщина с седыми, коротко обрезанными волосами принесла мне кружку прохладной воды. Нет, есть какой-то привкус, значит, лекарственный отвар.
— Уходи, девонька. Скоро тебя здесь найдут. Найдут и не пощадят, — старуха шептала, как будто боялась, что ее услышат.
— Кто?..
— Сама узришь, если останешься, — она страшно захихикала.
И я узнала ее — это же Вельма, старая, выжившая из ума знахарка, которая не лечила людей, сторонились их, собирала в лесу и на болоте травы, которые потом продавала в городских лавках зельеварам, и на вырученные деньги жила.
Домик Вельмы стоял на землях моей семьи, но отец не требовал с нею арендной платы, даже не знаю почему. Теперь эта нелюдимая женщина помогала мне.
Я коснулась щеки — пальцы нащупали повязку.
— Я подлечила тебя, выложилась до дна своего дара, теперь нескоро восстановлюсь. Заживают раны быстро и хорошо, но шрамы останутся. Потом попросишь целителей вернуть тебе красоту. — Знахарка снова хихикнула: — Сейчас тебя слуги не узнают. Если обрежешь волосы, то и близкие.
В свете магического светильника я увидела, как лихорадочно блестят темные глаза Вельмы. Странно… Я помню, что у нее голубые глаза, настолько яркие, что смотрелись неестественно на морщинистом, загорелом лице. Память дырявая? Впрочем, я и видела ее раза два.
Я смутно осознавала, чем поила меня Вельма. Какие — то отвары ужасно воняли, какие — то были гадкими на вкус, но они действовали: я ощущала, как возвращались силы, боли почти не было. Точнее травы уняли физическую боль, оставив душевную.
Я думала о том, что произошло этой ночью и не понимала, как получилось, что я уцелела? Серый могильщик — трупоед, которому некоторые некроманты предпочитают скармливать отходы своей профессиональной деятельности. И это существо очень предано хозяину. Получается, если оно просило у меня прощения, то приняло за хозяйку?..
