Сама я все больше налегала на чай. Прошедший вечер дался мне с трудом, хотя сейчас я чувствовала скорее отголоски, нежели настоящий дискомфорт.
— Как себя чувствуешь? — участливо спросил меня Саша, внимательно разглядывая мою недовольную моську. Я решила, что он решил надо мной поиздеваться, но и тени насмешки не увидела на его лице. Казалось, его действительно волнует этот вопрос.
— Сейчас уже лучше, чем было час назад, — честно ответила я. Скрывать правду или прикидываться, что вчера даже не нюхала алкоголь — смысла не было. — Не знаю, как спросить… — замялась я, подбирая слова, не отрывая взгляд от тарелки с нарезкой сыра. — В общем, все, что было после двенадцати ночи, я помню смутно. Мог бы ты хотя бы частично рассказать, что было?
— То есть, ты не помнишь о том, о чем мы с тобой разговаривали? — резюмировал он.
— Эм, да. Я не помню, — покаялась я и бросила стыдливый взгляд на соседа, на чьем лице сейчас расплывалась шкодливая улыбка.
— В таком случае, тебе лучше и дальше об этом не помнить.
— Почему? — насторожилась я.
— Поверь, если ты так мнешься после твоей невинной пьянки, то наш разговор тебе лучше не знать. Если коротко, ты сказала, что все мужики козлы, и видеть никого из их представителей не желаешь.
— Это все? — сглотнула я. Ну, вроде не так все плохо. Подумаешь, повторила истину. Мне кажется, что каждая женщина хоть раз в жизни произносит эту фразу вслух. Чем я хуже?
— А вот остальную часть тебе лучше не знать.
Сколько я не выпытывала, сосед не раскололся, насмешливо поглядывая на мои попытки его разговорить. Я даже пообещала, что борщ сварю, и голубцы сделаю, по которым, как он сам утверждал, безумно соскучился. Не подействовало…
Тут уже поела Алиса и потребовала обещанную рыбалку. Александр к нам присоединяться не пожелал, сообщив, что приедет к обеду. На том и распрощались.
Улов получился скудный, так как сердобольная девочка просила отпустить всех рыб, которых посчитала еще слишком маленькими, для роли ухи. В ее понятии, мальками были все рыбы меньше пятнадцати сантиметров. Я же заподозрила маленькую паршивку в хитрости, так как основная часть улова все же появлялась благодаря мне, на что хитрюга посматривала с чисто детской завистью.
Моими усилиями и уговорами все же удалось сохранить парочку экземпляров обитателей реки, для ухи. Ее, кстати говоря, я решила готовить на костре, так как мой дедушка всегда утверждал, что нет вкуснее еды, чем приготовленная на природе. Я, конечно, была солидарна с дедулей, но с возрастом поняла, что не все вкусняшки нужно готовить в полевых условиях на коленке. Но не в этот раз. Нет ухи вкуснее, чем приготовленная на костре.
