Когда разведка дала условный сигнал, день только начинался. Я находился в получасе быстрой ходьбы от рудника в шалаше и поспешил на место будущей разборки. Воины дяди похоже двигались бегом, потому, что когда я подошел с отрядом Быка, мои уже окружили неприятеля, держа луки на изготовку. На земле лежало двое раненых камнетесов. Похоже им досталось от бывших надзирателей. Сами же рыцари образовали круг, огородившись щитами и выставив в прорези свои пики. Туземец с мечом в руке изрыгал что-то дерзкое, потому что воевода апачей, призванный возглавлять операцию до подхода нас с Быком, отвечал срывая голос и аж подпрыгивая от негодования. Я крикнул, давая знать о себе, но лучше бы этого не делал. Завидев меня, сатрап дяди что-то заорал и встал в полный рост, размахивая мечом. Движение было настолько резким, что нервы у одного из моих солдат не выдержали и он сбросил тетиву. Стрела попала защищенному металлом бойцу в шею, и он повалился внутрь круга из щитов.
- Не стрелять! - завопил я, - не стрелять!
Но было поздно. Посчитав этот выстрел сигналом к атаке лучники принялись обстреливать железную изгородь, не причиняя никакого вреда попрятавшим голову солдатам. Выпустив по нескольку стрел, бойцы рванули в рукопашную.
- Останови их!! - закричал я Быку, - Стоять!!!
В хоровом кличе приказания Быка растворялись не достигая ушей атакующих. Солдаты шли на штурм.
Кольцо ощетинилось, словно дикобраз, ловко жаля подбегающих воинов своими пиками. Но шестикратный перевес был решающим аргументом. Когда Бык подбежал к эпицентру, половина дядиных воинов уже лежала с разможженными головам. Несколько человек удалось спасти, остановив занесенные топоры буквально за секунду до удара.
Мы разоружили дядин отряд, отобрав амуницию. Пятнадцать моих были легко и средне ранены, семеро убиты, еще один, похоже, был не жилец и хрипел от полученных ран. У Дяди в живых осталось четверо. Я совсем не так представлял себе операцию 'отпор'.
Что сделано, то сделано, сказал я сам себе и вытащил бересту, на которой было написано послание Седому. В прокручиваемом в моей голове сценарии его должны были отнести десять обезоруженных воинов. Теперь отнесут лишь четверо.
Письмо гласило:
'Во избежании недоразумений, я объявляю всю территорию Крыма зоной, свободной от твоих солдат. Мы с радостью будет развивать мирные торговые отношения. Но отряды более 10 воинов я буду воспринимать как агрессию. Приходи обсуждать.'
Ниже я доцарапал 'Извини за солдат. Я не хотел никого убивать. Ошибку заглажу товарами.'
