• Формируйте у персонала позитивную мысленную установку «мы намерены победить», поддерживая высокий уровень дисциплины и мотивации.
5. Действие и бездействие. Делать или не делать?
Хорошо, Майк, если то, что вы говорите, верно и если я вас правильно поняла, то может быть – при тщательном подходе – из этого что-нибудь да выйдет.
Плана Ритов
Летом 2013 года Израиль охватила очередная волна истерии, вызванная распространением полиовируса (первая наблюдалась в 1949–1953 годах, вторая – в 1988 году). На этот раз Министерство здравоохранения решило провести кампанию по массовой вакцинации детей, в которой принимал участие даже президент Шимон Перес. Тем не менее эта кампания вызвала широкий общественный резонанс. Многие израильтяне верили в «теорию заговора» и считали, что оснований для такой масштабной вакцинации нет и что все это происки фармацевтической индустрии, желающей набить себе карманы. Они не только подвергали сомнению эффективность вакцины, но и не исключали ее опасность для детей. Такая реакция не была чем-то из ряда вон выходящим – по крайней мере, для меня, – так как подобные феномены достаточно широко наблюдались и изучались в контексте так называемой «предубежденности бездействия», хотя и в случаях с другими заболеваниями.
Предубежденность бездействия означает склонность считать действие более опасным, чем бездействие. В 1990-е годы группа ученых из медицинской школы Перельмана Пенсильванского университета во главе с профессором Дэвидом Ашем исследовала предубежденность бездействия в отношении вакцинации от коклюша. Основанием послужили результаты предыдущих исследований, свидетельствующие в пользу этого феномена. Чтобы изучить роль предубежденности бездействия в принятии родителями решения о вакцинации детей – прививать (действие) или не прививать (бездействие), – участникам исследования было предложено выполнить специально разработанный тест и ответить на ряд вопросов, касающихся вакцины и заболевания. Полученные данные показали, что предубежденность бездействия играла решающую роль в отказе от вакцинации – намного большую, чем убежденность в риске подобных мероприятий.
Приведу вам простой числовой пример этого вида предубеждения. Предположим, вы являетесь главой государственного органа по лицензированию лекарственных средств и вам необходимо принять решение по новому препарату для пациентов, признанных неизлечимо больными. В краткосрочной перспективе 80 процентов этих пациентов выздоровеют, но остальные 20 умрут от побочных эффектов. Как бы вы поступили? Большинство из нас интуитивно
