— Говори, почто Марию не отыскал? Брательник, вон, истомился весь, жениться невтерпеж…, а ты.
— Тьфу-ты. — Расстроился во сне Ваня. — Ну, где я ее вам сыщу. Тут самому дай бог живым воротиться. Такие страсти, не передать.
— Ты Ванюша, что хошь делай, а Марью царевну, будь добр к октябрьским нам во дворец доставь. А не то, вот тебе мое родительское слово, я тебя наследства начисто лишу. — Посуровел родитель.
Иван вздрогнул, повернулся, и перескочил в новый сон. — Теперь рядышком с ним появилась сама пропажа.
— Марья? — Выдохнул Иван, расплываясь в глупой, во весь рот улыбке. — А мы так-то и заискалисся, ищем, ищем… — Он, не зная что еще сказать, шмыгнул носом.
— Вижу я, как вы ищете. — Поджала губы царевна из сна. — Дурочка послали. Тоже мне, следопыт. Курям на смех.
Иван не обиделся, только вновь простужено засопел.
— Ну, ладно, — сжалилась царевна. — Хоть какой, а все ищет. — Она игриво усмехнулась, и потянулась к нему. — Дай Ванюша я тебя за это поцелую.
Ваня сложил губы и приблизился к морщинистой, колючей морде царевны.
— Тьфу. — Испуганно вздрогнул он, увидев, совсем рядом от своего лица заинтересованный глаз Горыныча.
— Ты чего, Вань? — Поинтересовался Марк. — Приснилось?
— Ага. — Согласно кивнул пассажир, и глянул вниз. Далеко под ними, в разрывах больших, дождевых облаков видны были заросшие густым лесом холмы и серебристые нити рек.
— Далеко еще? — Поинтересовался он у Григория.
Тот зыркнул на седока и неразборчиво пробурчал.
— Чего? — Не разобрал Иван.
— Я тебе что? Бармометр. — Повторил сердитый голос. — Второй день, не жрамши.
— А они тут… — Невнятно пояснил причину своего недовольства змей.
— Так, а чего? — Удивился Иван. — Давай, приземлимся, перекусим. Скатерка, чай при нас. — Он тряхнул заветной торбой.
— Ты это вон им скажи. — Гришка сузил глаза и прошипел, словно закипающий самовар, передразнивая брательника. — Не время, не время. А когда?
— И, правда, чего это мы? — Поинтересовался пассажир у командира экипажа.
— Да не хочется снова мордой тормозить. — Откровенно признался Марк. — Этот. — Голова кивнула на соседа, опять нас по всему полю катать будет. Вот и…
— Ну, так нельзя. — Заступился Иван, чувствуя легкий голод. — Кушать оно завсегда полезно. Может, сядем?
— Сядем… — Заржал Григорий, и клацнул на лету пастью, норовя ухватить за хвост пролетающую мимо сороку.
Птица вывернулась, обложила рептилию стрекотом, и полетела прочь.
— Совсем изголодал, Гриня? — Участливо поинтересовался Марк у брательника.
