— Можно?
Сверху наплывает женский нагловатый голос, которому не идет вопросительная интонация, таким тоном обычно требуют, даже выколачивают. Выцарапывают в ее случае. Красотка в черном мини, что нисколько не прикрывает тугое, зовущее изгибами, тело, обжигает натренированным взглядом голубых глаз.
Наверное, элитка. Но я отмахиваюсь, чувствуя, что потерял всякое настроение.
— Только малолетки интересуют, — шепчет она с наглым вызовом, разворачиваясь.
Хотя самой чуть больше двадцати на вид. 22 или 23, и это максимум.
— Я слышал, — бросаю ей в спину. — Язык иногда стоит придерживать.
— Обычно просят прямо противоположное.
Черт, да… Она медленно облизывает алые губы и каким-то образом сгущает без того тягучий блядский взгляд до консистенции липкой смолы. Определенно, элитка. Настроение вдруг возвращается, и я усмехаюсь, заражаясь ее животным обаянием.
— Сядь, — хлопаю по дивану рядом с собой, приглашая малышку.
— Может сразу в комнату?
— Я боюсь замкнутых пространств.
Она недовольно качает головой, и светлые волосы играют искрами, вбирая в себя разноцветные лучи подсветки. Кислотные дуги, вырвавшиеся со сцены, где вертятся ее подруги, скользят по тугому телу и дразнят. Она права, конечно, и не будь последних дней, была бы сразу комната. Но я три дня провел взаперти, отсиживаясь на проклятой даче за городом, а потом еще день на побег, прячась от случайных взглядов. Да, вокруг не лучшие люди, но пусть остается так. Ведь всё дерьмо случается за закрытыми дверьми, а я прекрасно помню душное ощущение, что кольцо вот-вот сомкнется и уже не вырваться.
— Я умею забирать страхи, — она ударяет меня бедром, устроившись рядом.
Она похвально быстро уловила, что мне нравится ее дерзость. И ее тело. Следом выгибает спину, подавшись вперед, когда тянется рукой к забытому на самом краю бокалу. И как бы невзначай подставляет под мой взгляд татуировку на спине, черный узор разжигает желание между лопаток и уверенной стрелой уходит вниз, к ягодицам.
— Что у тебя здесь?
Пальцами очерчиваю сложный рисунок из сталкивающихся силуэтов, наслаждаясь бархатом. И тем, как она послушно замирает, будто и правда рада моим касаниям. Умелая стерва, да, любая дерзость должна заканчиваться там, где начинается мужская сила. А мои пальцы знают силу.
— Глубже, — шепчу ей приказ.
И она послушно изгибается, шумно выдыхая с возбуждающей затяжкой. Ложбинка пролегает по женской спине, рисунок заостряется и уводит мои пальцы ниже. Обнимаю ее за ягодицы, сминаю податливое горячее тело, и тяну к себе, устроив девицу на своих коленях. Контроль. Пьянящее чувство, почти вытравленное из моей памяти. Хоть что-то можно контролировать, направлять...
