Пастырь впился в Аксату пронзительным взглядом, словно призывая покаяться в грехах. Он растягивал паузу, накапливая праведный гнев и направляя его, пока тот не вырвался единым порывом.
— Мальчик! — резко прошептал Кор Фаэрон. Он предпочел бы выкрикнуть это с вершины мачты, но опасался, что их разговор пытаются подслушать. — Минувшей но-чью я приказал дать ему плетей, но на его теле нет никаких следов. Ты не вправе спасать Лоргара от положенной кары.
— Я и не спасал, клянусь! — Аксата вспыхнул не от ярости, а от стыда. Сжав мясистые кулаки, он смял прозрачные листки со счетами. — Я охаживал его кнутом так же крепко, как остальных.
Проповедник считал, что хорошо разбирается в людях — по крайней мере, в том, говорят они правду или нет. Благодаря этому он неоднократно добивался поддержки или покровительства с тех пор, как оказался в изгнании. он знал: капитан верит искренне, его приверженность Истине идет от души. Великан всегда страшился гнева Сил и признавал пастыря Носителем Слова. Он просто не мог солгать повелителю, как не мог вырезать себе сердце и остаться в живых.
— Тогда дело в другом, Аксата, — быстро проговорил Кор Фаэрон, изменив тон и тактику. — Иди за мной.
Солдат молча проследовал за господином по коридору и трапу на верхнюю палубу. Караван уже удалялся от Ад-Дразону, казармы стражников скрылись за окружными дюнами.
Проповедник крикнул, чтобы Лоргар выходил из трюма. Быстро выбравшись наверх, мальчик нервно взглянул на капитана и наставника, чувствуя какой-то подвох.
— Раздевайся, дитя, — велел ему пастырь.
Ученик повиновался не сразу, но больше от удивления, чем из непокорности. Он стянул серую рясу, обнажив тело с покрасневшей от солнца кожей и толстыми витыми мышцами. Оставшись в одной набедренной повязке, Лоргар бросил одеяние на палубу и замер, чуть дрожа под язвительным изучающим взором Кора Фаэрона.
— Повернись, — приказал тот, покрутив пальцем в воздухе. Мальчик развернулся на пятках; тугая плоть на его спине была чистой, без единой ссадины. Пастырь взглянул на Аксату: — Видишь?
Тот изумился, и это окончательно убедило юношу, что наемник не участвовал в каком-нибудь заговоре с целью избавить Лоргара от порки. Убедившись, что новообращенные не готовят мятеж, проповедник перешел к новой проблеме.
— Похоже, твой кнут недостаточно крепок, — произнес Кор Фаэрон так, чтобы слышали все. — Собери пять самых сильных бойцов, и пусть захватят булавы.
