— Кадки для засолки, — после паузы ответил Найро, указывая на кормовой люк. — Будем запасаться мясом.
Паренек с прежней бодростью взялся за дело, распевая гимны, в которых невольник узнал «Устные даяния Храму», но дополненные стихами пера самого Лоргара. Перекатывая по палубе огромные кадки, он потчевал растущую аудиторию «Славой Вознесенным», исполняя каждую строфу и припев на разных языках. Мальчик играючи переводил текст с одного наречия на другое, пока рабы и стражники наперебой просили его использовать их родной диалект.
Праздничная атмосфера настолько захватила Найро и остальных, что никто не увидел и не услышал, как Кор Фаэрон поднялся из своей каюты. Его присутствие заметили лишь после того, как пастырь, появившись из люка над трапом, оглушительно взревел:
— Что за нечестивое шутовство?!
Новообращенные и невольники прыснули в стороны, как тараканы от светильника. Каждый из них вдруг вспомнил о важных делах в трюме, машинном отделении или просто в другом конце передвижного храма. Лоргар застыл; кадка, которую он толкал ногой, укатилась к фальшборту. Найро держался рядом — он не мог оставить мальчика один на один с разъяренным хозяином. Аксата, к его чести, тоже не сбежал и стоял, понурив голову от стыда: еще пару мгновений назад он весело отбивал мотив гимна, стуча кулаком по планширю.
— Ты! — Проповедник ткнул пальцем в капитана стражи. Тот вздрогнул, словно обвиняющий перст был стволом фузеи. — Доставай кнут!
Следом он набросился на других солдат и, грозя им карами, прорычал, чтобы они притащили рабов, отлынивавших от поручений. Новообращенные спешно повиновались, страшась гнева пастыря и надеясь отвести от себя недовольство Сил. Казалось, наемникам потребовались считанные секунды, чтобы собрать по храму тридцать восемь мужчин и женщин. Всех, включая Найро, поставили на колени.
— Силы расставили людей по лику этого мира, — злобно проговорил Кор Фаэрон. — Наделили всех нас целью, вплели в свой великий замысел. Если бы Силы желали, чтобы вы лодырничали, хихикали и выделывали коленца, как скальные мартышки, то не сделали бы вас невольниками! Шесть плетей каждому.
Огласив приговор, проповедник отвернулся от рабов и направился к Лоргару, презрительно глядя на него. Тот, почти не уступавший юноше в размерах, все равно оробел, как будто к нему приближался посланный Силами аватар осуждения.
— Я только хотел помочь, мой господин, — еле слышно объяснил мальчик уже не мелодичным голосом.
