Хороший диалектический парадокс. Взяв в руку автописца — древнее устройство с прерывисто вспыхивающим экраном, — Кор Фаэрон нажал руну запуска.
— Нам следует вечно искать взора Сил, — произнес он ясно и размеренно, чтобы механический секретарь уловил каждое слово.
Из автописца поползла лента прозрачного пергамента с аккуратно выжженной вязью, складывающейся в реплику проповедника. Для неторопливой диктовки требовалось сдерживать скачущие мысли, что помогало юноше лучше оттачивать свои философские высказывания.
— Для меня не тайна, почему они оставили Колхиду: Завет бездумно изрыгает в эмпиреи заученные псалмы, лишенные веры и страсти. Но привлечь око Сил — значит отдаться на их волю. Когда бессмертный взгляд свыше снова падет на нас, придет час испытания. Пройдут его те, кто не отрекся от веры. Те, кому не хватило решимости, провалятся. Смертным должно не судить друг друга, но молить о возвращении взора Сил и начале их суда. По завершении испытания те, кто выживет, будут снова обитать под укрепляющим оградительным взглядом Сил.
Обдумывая эти фразы, он почувствовал, как стихает его гнев. Кор Фаэрон вспомнил Истину, гласящую, что Силы определяют для каждого ту или иную роль, соответствующую их замыслу. Так, пастыря они наделили знанием Истины и могуществом Носителя Слова — провидца среди слепых, слушателя в толпе глухих, оратора в мире немых. Его, и никого иного, облекли подобным доверием.
Но как же тяжела была ответственность за такое множество душ…
В дверь трижды постучали. По громкости и темпу ударов Кор Фаэрон определил, что к нему пришел командир новообращенных, Аксата.
— Входи.
он не ошибся.
— Мой господин, часовые расставлены, патрули высланы. — Огромному капитану стражников было тесно в каюте.
Проповедник молча кивнул, принимая доклад. Он уловил какую-то странность в поведении своего помощника, да и само его появление стало отклонением от нормы.
— Почему ты рапортуешь лично, Аксата? Обычно от тебя является подчиненный, и я не возражаю.
Великан потеребил узел веревки, которой подпоясывал рясу аколита, носимую поверх доспеха и кольчуги.
— Мальчик…
— Что с Лоргаром?
— Он необычный. Вы сами так сказали, господин.
— Да.
— Зачем он здесь?
Кор Фаэрон хотел проигнорировать вопрос, но понял, что неведение будет подтачивать капитана и заражать мысли других новообращенных. Он почти решил отделаться банальностями — сказать Аксате: «У Сил есть план, и все мы исполняем его, даже если не понимаем божественного замысла», но удержался, осознав, что тем самым оскорбит Истину. Нужно поделиться с воином сомнениями: это не станет проявлением слабости, к тому же капитан будет лояльнее относиться к хозяину, если сочтет, что тот доверяет ему свои тайны.
