— А что нам скажет по этому поводу товарищ Литвинов? — Сталин сел и демонстративно занялся раскуриванием трубки.
— Мне кажется, что товарищ Каганович прав и поляки начали понимать, что победа Германии означает для них неминуемое превращение в немецкий протекторат.
— Вы так полагаете? — затянувшись и выдохнув так, что табачный дым почти закрыл его от собеседников, заметил Сталин.
— Да, товарищ Сталин.
— Есть мнение, товарищи, что мы должны принять предложения поляков, не считаясь с антиполонизмом некоторых наших товарищей. А товарища Литвинова мы попросим подготовить, с помощью специалистов его ведомства, обоснованное заключение по высказанному им мнению. Есть другие предложения? Товарищ Ворошилов? Выслушаем, товарищи?..
Германия. Берлин
Юзеф, сохраняя на лице самое благожелательное выражение, думал совсем не о предстоящем разговоре. Он очередной раз мысленно оценивал господина министра, отметив новый дорогой элегантный костюм и безукоризненные манеры "настоящего барона". Это вам не новый рейхсканцлер, парвеню из Австрии.
— Господин министр, — после обмена приветствиями инициативу в разговоре взял на себя Липский. Вежливости в голосе посла было столько, что ей можно было душиться, как одеколоном. — Я весьма сожалею, что вынужден беспокоить вас. Но сами понимаете, дела есть дела. — Он огорченно вздохнул. — Я вынужден обратить ваше внимание на то, что до настоящего времени не получил от германской стороны ответа на внесенные нашей стороной предложения по вопросу о замороженных суммах, причитающихся по железнодорожным перевозкам. Напоминаю, что по этому вопросу я уже имел честь беседовать с вами в начале ноября. Затем мне пришлось обратиться с ним к премьер-министру Герингу. В результате меня известили, что решение этого вопроса представили на усмотрение канцлера и что ответ будет дан в начале следующей недели. Несмотря на это, я до настоящего времени не получил обещанного ответа. Это ставит Польшу в затруднительное положение. Сумма причитающейся нам валюты на начало месяца составляла сорок три миллиона триста тысяч злотых, а с того времени еще возросла. Я был бы весьма благодарен, если бы вы напомнили господину канцлеру, что мы просим как можно скорее дать нам ответ.
— Я понимаю заинтересованность вашего правительства в скорейшем разрешении этого вопроса, но вынужден сообщить вам, что его решение в настоящее время — прерогатива господина рейхсканцлера. Он, к сожалению, не имел возможности заняться этим вопросом в связи с международным положением.
