Поменяв язык клавиатуры, я быстро напечатала по-английски.
«У меня дела. А тебя — нет?»
Кстати, действительно интересно — банкиры еще чем-нибудь занимаются, кроме обхаживания молодых девушек?
«Уйма. И ты только что добавила в мое расписание еще одно.»
Ага. Как будто я тебя лично попросила за мной присматривать и следить за каждым моим передвижением. Но не я успела придумать какую-нибудь очередную колкость, как уже всплыло следующее сообщение.
«В чем ты? Надеюсь, не в этой юбке со шнуровкой?»
Ничего себе, шейх саудовский! Фыркая себе под нос, я напечатала и послала ответ.
«Что вы, мой господин! Ради нашей любви я надела сегодня паранджу.»
Минуты две ответа не было — наверняка, придумывал что-нибудь равносильно язвительное. Я отвлеклась, проверяя по карте, правильно ли еду и уточняя у беременной соседки, сколько там еще до конечной.
А когда глянула на телефон, снова порадовалась, что на мне огромные, черепашьи очки, закрывающие скулы. Потому что была совершенно уверенна, что они полностью залились багровым румянцем.
«Твой господин хочет знать, что у тебя под паранджой.»
Немедленно представив себе, как он говорит мне это лично, развалившись на низком, роскошном диване, я прикусила губу, давя стон. Бросила взгляд на дисплей над дверью вагона, удостоверилась, что до нужной станции еще долго.
И ответила.
«Что тебя интересует?»
«Начни с украшений.»
Ишь ты, психолог. Хочет, чтобы я начала издалека, а по дороге вошла во вкус.
«Ну… В ушах у меня сережки… с морским жемчугом…»
«Мелковато». — тут же ответил Пол. — «Морской жемчуг — для жены продавца страховок, а не наложницы саудовского шейха.»
«Бриллианты?»
«Можно. Но обыкновенно. Разве что редкие…»
«Антиквар?»
«Фу. Их первая хозяйка давно сгнила в могиле.»
«Кто здесь кого одевает?» — возмутилась я.
Он замолчал. Ободренная, я продолжила вдохновленно строчить, помогая себе авто-правкой.
«Бусины ЧЕРНОГО морского жемчуга (невероятно редкого и дорогого!) тускло мерцают в моих ушах. Длинная нитка из того же самого жемчуга обметана вокруг шеи…»
«Обмотана», — поправил он меня.
«Обмотана вокруг шеи, спадая свободным концом к низу живота… Руки в изящных золотых браслетах…»
«Это менее интересно. Вернись к низу животу, пожалуйста.»
Запросто. Тем более, что там уже потеплело. Закинув ногу на ногу, я продолжила писать, мимолетом поражаясь, почему не следят за кондиционированием в таком плотно набитом вагоне.
«Низко на моих бедрах сидят шальвары из прозрачного шелка, их держит только пояс… из драгоценных камней…»
