XV.
- Тебе было хорошо?
- Я не знаю, что это было. Мне показалось, мы улетели далеко-далеко Гуляли по необыкновенным садам, я был Адам, а ты Ева!
- Мы теперь поженимся? - капризно спросила она.
- Конечно.
- Завтра пойдешь и скажешь это моим родителям? - Сладкий сон кончился, началась проза жизни.
- Если ты этого хочешь.
- А ты не хочешь? - спросила она ревниво.
- Хочу, конечно. Я люблю тебя, - целуя ее, - но просто не подумал, что так скоро.
- Так ты идешь завтра или нет?
- Торжественно клянусь прийти завтра к твоим родителям и просить руки твоей дочери, тьфу ты, и просить твоей руки у твоих родителей. - Он рассмеялся
- Если ты не хочешь, можешь не идти, - она обиженно отвернулась. Обняв ее и целуя в шею, он произнес:
- Татьяна, ну что ты в самом деле. Я люблю тебя. Ты самая красивая на свете! Пойду я к твоим родителям или не пойду, мне не важно. Ты все равно будешь моей женой. Если хочешь, пойду прямо сейчас!
- Иди! - Она с силой обняла его, поцеловала и положила голову ему на плечо. Потом счастливо уснула. Он не стал мешать ей, хотя ему было неудобно. И заснул так, положив ей руку на талию.
Александр проснулся оттого, что Татьяна пыталась встать. Он убрал руку. Она, пошатываясь, пошла к двери. Какие-то смутные подозрения закрались в его душу. Накинув рубашку, он пошел за ней. Она добрела до наружной двери, дверь бесшумно открылась. Совершенно нагая она вышла в подъезд. Наслышавшись о лунатиках, он не стал ее будить. Она прошла в дверь напротив, вошла в спальню и наклонилась над детской кроватью. Глаза стали большими. Ужас пронзил все тело. Чмокающий звук сковал голос и сломил волю. Пятясь назад, он упал в кровать.
XVI.
- Александр! - Татьяна провела рукой по его волосам. Он дернулся как от укуса змеи. И широко открыл глаза. Светило солнце. Она с любовью смотрела на него. Ее волосы пушистой волной обняли грудь.
- И приснится же такое, - пробормотал Александр, окончательно проснувшись. - Я уже приняла душ. А ты спишь как убитый. Уже девять часов! Она была уже одетая и ему было стыдно вставать. Тем более от ее близости кое-что никак не хотело успокаиваться.
- Сходи на кухню и приготовь мужу завтрак, - произнес он нарочито приказным тоном.
- Слушаюсь, мой генерал! - Она встала по стойке смирно и приложила руку к воображаемому козырьку. Повернулась и строевым шагом отправилась на кухню. Зайдя в ванную и придя на кухню, он обнаружил, что за такое короткое время можно приготовить, оказывается, не только яичницу. Обычно по утрам у него не было аппетита. Но нынче он ел за троих. Она почти не притрагивалась, а только задумчиво смотрела на него. Когда голод был утолен и почти ничего не осталось, две прекрасные руки обвили его шею. Мощная волна желания захлестнула его.
