Полёт сквозь туннель вызывал состояние дезориентации, поэтому Герман Титов чуть не упал, выскочив из кольца на другой стороне туннеля. На него из кольца вылетели Феоктистов и Гасюк, сбив с ног. Чертыхаясь, космонавты поднялись на ноги. Плёнка жидкости в кольце исчезла — гиперпереход выключился.
— Теперь надо ждать два часа, подумал Гасюк, направляясь к тележке за киноаппаратом. Установив камеру на штатив, он запустил съёмку в автоматическом режиме, взял с тележки флаг СССР и присоединился к Титову и Феоктистову.
— Товарищи! — начал речь Титов, понимая что необходимо запечатлеть момент для истории.
— Совершив этот небывалый прыжок сквозь парсеки пространства (на Земле сообразили, что планета на другой стороне туннеля, явно находиться не в Солнечной системе), пусть даже при помощи инопланетного артефакта, мы как представители народа СССР, с честью выдержавшего в 20в тяжёлые испытания и победившего, провозглашаем начало новой эры — эры освоения Космоса. Ура!
— Ура!! — поддержали его Феоктистов и Гасюк.
— Пользуясь предоставленным нам народом и коммунистической партией СССР правом, мы называем планету
Звёздный Форпост (возможные названия планет, подготовленные идеологическим отделом ЦК КПСС, Титов выучил ещё вчера. Это название показалось ему наимение заидеологизированным.)
— Ну а теперь приступаем к работе. После этих слов Германа Титова, Дмитрий снял камеру со штатива и приступил к съёмке объекта, на котором они очутились.
Развалины находились на вершине скалы, на манер гостиницы "Ласточкино Гнездо" в Крыму. Взяв альпинистский инвентарь, Дмитрий Гасюк взобрался на крышу расколотого оползнем здания и осмотрелся.
На Форпосте начиналось утро, местное Солнце ещё не поднялось над горизонтом, и Дмитрий, в глубине души всё же отказывающийся верить в то, что они в другой звёздной системе, убедился в этом окончательно — небо в стороне противоположной поднимающемуся Солнцу, было усеяно звёздами, сливающимися в рисунок Галактики. В зените ярко светила звезда минус восьмой звёздной величины — из прочитанного Воронцовым-Вельяминовым лекций краткого курса астрономии, который он посещал последний месяц, следовало, что на любой планете, и даже у близких к Солнечной системе звёзд рисунок созвездий будет одинаковым. А здесь такое великолепие и ни одного знакомого созвездия. Следовательно они в Глубоком Космосе — и как бы не за тысячи световых лет от Солнца. Понимание этой истины ошеломило Дмитрия, сердце защемило чуство оторванности от всего знакомого.
