Но теперь она не могла его избегать.
Нет, к сожалению, не смогла бы, если бы хотела вернуть ранчо. И она это сделает. Это был ее дом, ее страсть, ее жизнь, и, помимо всего прочего, ранчо было единственным связующим звеном, ее и отца, теперь, когда его больше нет. Она не могла сдаться без боя. Она и сдастся.
Хлоя наклонилась и взяла свою практичную спортивную сумку, единственный багаж, который она взяла с собой, так как она не собиралась оставаться в Нью-Йорк надолго, и поставила ее на колени, чувствуя, как твердый шар на дне сумки упирается ей в колени.
Ее снежный шар, который подарил отец, когда ей было десять; она трясла его каждую ночь, наблюдая, как снежинки кружатся вокруг крошечного катка в Рокфеллер-центре; который она упаковала в порыве ярости, потому что она снова забыла, что ее отец никогда не держал своих обещаний и шар всегда ей об этом напоминал.
Она сопротивлялась желанию вынуть его и посмотреть на него сейчас, так как непонятное чувство не-нервозности раздражающе скручивало все ее внутренности.
Глупо нервничать. Все, что она собиралась сделать, это рассказать Салливану, в чем именно заключалась ее проблема с завещанием, объяснить, почему он не мог владеть им – и не то, что он будет спорить с ней, подумала она, потому что он очень хорошо знал, что значит для нее ранчо - а затем попросить отдать ей его.
Легко. Все очень просто.
А если он не отдаст его ей? Ну тогда… У нее не оставалось выбора, кроме как начать судебное разбирательство, чтобы оспорить завещание.
Она не хотела идти по этому пути, но пошла бы, если бы пришлось. Ее отец дал ей полный контроль над ранчо, возложил на нее ответственность, и она привыкла управлять им самостоятельно, ни перед кем не отчитываясь. Оно принадлежало ей. И она не собиралась стоять и слушать, что с ним делать.
Внезапно вокруг нее закружился ледяной порыв.
Ладно, похоже, пришло время выходить.
Хлоя поднялась на ноги, перекинув сумку через плечо и стиснув зубы, поборола внезапное нежелание покинуть теплый кокон корпоративного самолета Тейтов.
Заставив себя подойти к двери самолета, она мгновение постояла там, вглядываясь в темноту снаружи, ветер ловил ее волосы и раздувал их вокруг лица, а ледяные капли дождя ударяли по ее коже.
На взлетной полосе ее ждал гигантский мужчина.
Хлоя сглотнула, подавляя еще один внезапный всплеск нервозности, чтобы никто ничего не заметил.
Свет из ангара падал из-за его спины, скрывая в тени лицо, обе руки в карманах длинного черного пальто. Он был неподвижен, в противоположность тому, как ветер трепал подол его пальто, то раздувая в стороны, то обвивая вокруг его ног.
