— Как это произошло? Он умер за границей? — мои слова чуть громче шепота, и я обнаруживаю, что мои руки прижаты к груди. Сердце болит; большинство знакомо с этой фразой, но мало кто действительно понимает ее смысл. Я всегда думала, что это идет из головы, что-то эмоциональное. Но это не так. Это настоящее чувство, одновременно шокирующее и физически болезненное, как удариться голенью об угол низенького стола или прищемить себе что-нибудь.
Только травма наносится вашему сердцу.
За границей. В каком-то чужом поле.
Или на каком-то безлюдном водном пространстве под палящем солнцем.
— Ох, нет! — голос Джун резко вырывает меня из моей кошмарной задумчивости. — Он был сбит автобусом номер двадцать три, когда выходил из одной из турецких бань в Лондоне. Как я сказала, он был ненасытным человеком.
Остальные пытаются заглушить смех, пока моя рука, словно робот, вновь тянется за рюмкой Джун, а ее маленькая ручка хватает меня за запястье. Я не встречаюсь с ней взглядом, точнее, я не могу на нее посмотреть. Иначе заплачу, а я стараюсь поменьше это делать. Вместо этого, я пристально рассматриваю тыльную сторону ее ладони; голубые вены под кожей, похожей на тонкий пергамент, неожиданное изящество ее пальцев, и то, как огонь от камина играет на бледном золоте ее обручального кольца.
— Ты переживешь, — мягко говорит она. — Ты встанешь с постели и наденешь свои трусики, как в любой другой день. Потому что опускать руки — это не выход, и это не то, чего они хотят.
Я смотрю на нее, когда она обеими руками удерживает мою руку.
— Не буду говорить тебе, что это пройдет, но однажды ты оглянешься назад и поймешь, что болит немного меньше, а потом еще меньше. — Тон ее голоса становится серьезным, когда она начинает похлопывать по моей руке. — Затем, однажды, ты встретишь кого-то другого, также, как и я встретила Гарольда. Есть где-то и твой Гарольд. Я просто знаю это, душенька.
Но я не заслуживаю Гарольда. Люди, подобные мне, не заслуживают второго шанса.
Глава вторая.
Фин.
В следующий холодный и очень дождливый вторник открывается салон Айви, и я могу сказать, что мы все как на иголках. Айви вложила свои сбережения в это место, а Наташа бросила работу в пользующемся спросом салоне красоты в центре города, чтобы работать здесь. А я? Мой ужас заключается в ином. Да, если бизнес потерпит неудачу, я стану бездомной, но буду в хорошей компании в своей картонной коробке. Не то, чтобы до этого дойдет, так как это место является удивительным — деревенская молва, как говорит Джун. И почему ему таким не быть? Роскошные позолоченные декоративные детали, каменные стены и необработанная, натуральная древесина. Это место в миллионах миль от его предыдущего воплощения "Салон-парикмахерская Агнес Райли", который не модернизировали, как минимум, с 1965 года.
