- Ты знаешь. что я имею в виду. - Подойдя ближе, она наклоняется ко мне. - Обычно помогает, когда нажимаешь кнопку, видишь? - говорит она, включая чайник. - Вроде бы ты должна быть умной.
Все еще самодовольно улыбаясь, она разворачивается и уходит.
Я насыпаю чайную ложку растворимого кофе в свою кружку, упираясь бедром о столешницу. Пока я жду, когда закипит чайник, я отвлеченно провожу рукой по одному из стульев, замечая уголок, где белая краска оставила непривлекательный подтек. Ковыряя ногтем этот бугорок, я устраиваю эффект домино: стул качается на неровном полу, задевая стол и выводя ноутбук Айви из спящего режима. Не обращая на это внимание, я продолжаю отчищать стул, когда мой взгляд наталкивается на светящийся экран. Обычно, я не шпионю. На мой взгляд, люди, подслушивающие у замочной скважины, заслуживают получить в глаз, но одно определенное слово привлекает мое внимание, вызывая приступ тошноты, которая почти толкает меня на колени.
Это слово - имя моего скончавшегося мужа.
Зачем Айви писать о нем?
Я отодвигаю со скрежетом стул и сажусь на его твердую деревянную поверхность.
Я действительно не знаю, говорится в письме. Она все еще уязвима и не желает разговаривать об этом. Письмо продолжается, обрываясь на полуслове, после короткого упоминания о курсе восковой депиляции, который я совсем недавно прошла. Это своего рода шутливое суждение о том, чтобы мне попрактиковаться на себе, хотя, подтекст заключается в том, что я прячусь сама от себя.
Я прокручиваю страницу вверх, читая предыдущее письмо, то, на которое отвечает Айви. Оно от Сорайи. Я и понятия не имела, что эта парочка общается с момента моего возвращения, и, на мгновение, мне немного обидно. Но, когда мои глаза пробегаются по содержимому письма, приступ тошноты возвращается, и желчь подступает к горлу.
Нужно рассказать.
Мы не помогаем ей, скрывая от нее это.
Она наказывает себя и за что?
- Фин, ты же не варишь кофе по-турецки, да? - голос Айви застает меня врасплох, чувство вины резко проступает на моих щеках.
- Н-нет, - кричу я в ответ. - Если только ты хочешь, чтобы я его сварила.
- Боже, нет. Эта фигня, словно жидкая смола. Что ты возишься так долго? Ты корову ходила доить что ли?
- Минутку, - отвечаю я, пробегаясь по строчкам письма, даже когда они расплываются по экрану. Словно на расстоянии я слышу, как закипает и выключается чайник, но не могу пошевелиться.
- Человек может умереть от жажды, дожидаясь - Айви заходит и останавливается как вкопанная в дверном проеме, в долю секунды выражение на ее лице меняется от шока к сочувствию.
