Другой - то же выражение, но уже с "выделанной кожей". "Человечность? Отчего я так не люблю это слово?"
Третий замучен потребностью выдать сногсшибательный парадокс. "Дети? Я ненавижу детей".
"Я не верю в существование вампиров", - завляет еще один. В ответ на мое печальное наблюдение, что люди часто, захлебываясь, пьют кровь друг у друга. Ну, раз он не верит, значит - не вампир... Оперативная память, однако, мгновенно высчитывает и выбрасывает результат. Из той же лицемерноанекдотичной серии:" В СССР не было проституции", "Красной икры не было на прилавках, потому что она не пользовалась спросом", а Эдуард Россель объявил о том, что в Екатеринбурге нет организованной преступности.
Все эти люди, закон, прекрасно ладят между собой. Что подталкивает к выводу: люди, как все живое, разделяются на семейства с общими признаками. И уж, поверьте, если Вы по природе своей травоядный, то никогда Вас не примет особь, поедающая себе подобных. Исключительно - на завтрак.
Здоровое слово - внезапное, не жадное. Отлавливается, разумеется, сходу.
Борьбы добра и зла нет и никогда не было. Добро и зло неизменные уравновешенные величины гармоничного мира.
Есть видимость борьбы со злом. Локальная победа в одном месте оборачивается локальным поражением в другом.
Человек никогда не откажется от установления того справедливого порядка, который ему кажется наилучшим.
Стремление к справедливости - кратчайший путь к несправедливости.
Изрядно накачавшись пивом выгребаю из бара на воздух. Полночь. Дом рядом, в пяти минутах. Чужеземцу не стоит поддавать далеко от собственного жилья. Откуда ни возьмись прямо передо мной русская русоволосая отчаянная башка. Под хмельком.
- Русский? - кричит он озорно, не оставляя сомнений в своей неукротимой холеричности.
- Русский! - кричу я, такой же точно неуравновешенный.
- Тогда пойдем! Ставлю пиво!
В баре полно полупьяных не задиристых финнов. Толстостенные кружки катапультируют через стойку бара, плывут покачиваясь и опускаются на пятачок стола.
- Давно в Финляндии? - спрашивает "башка".
- Три года.
- Хе! А я - пятнадцать лет. Это теперь нашего брата можно встретить где угодно. А тогда...
Замечаю, что помимо холеричности, которая мне так понятна, у моего визави еще что-то примешано, не от природы уже, от жизни. Что-то малоприятное, неосязаемое, не от добра.
Дернули по кружке, выяснили, что годки да еще и тезками оказались в придачу.
- Валера! Извини, но теперь моя очередь. Не привык я за чужой счет, говорю и иду за пивом.
