— Да тут же... Сиро, какое сегодня число?
— Двадцать седьмое, — мгновенно ответила ему сестра.
— Это же получается, что игра сегодня!
— Что?! А... А время како-ое?! — запаниковала Стеф.
— Вечером! Меньше чем полдня осталось! Так, народ, собираемся!
— Да-да, я сейчас...
— Ваша верная слуга Джибрил готова в любой момент.
— Сиро... к бою... готова...
— А уж братец-то и подавно всегда готов! Значит, поехали прямо сейчас! — объявил Сора.
— П... Подождите! Это ведь международный матч! Нужно одеться как следует... — испуганно возразила Стеф.
— Мм? А что не так с нашей повседневной одеждой? — и Сора, а вслед за ним и Сиро с Джибрил уставились на Стеф недоуменным взглядом. Тяжело нормальному человеку в обществе безумцев — сумасшедшим начинают считать именно его...
— Ладно, ладно! Бог с вами, пойдемте прямо так!
— Что ж... Хозяин, Сиро, Долочка, хватайтесь за меня, я перенесу нас прямо в посольство... — начала было Джибрил, но Сора почему-то решил отказаться от наиболее быстрого и удобного транспорта:
— Стоп, Джибрил! Не стоит так делать, — и он повернулся к Стеф: — Распорядись, чтобы к воротам замка подали карету. Поедем прямиком через главную городскую площадь.
Джибрил не поняла смысла этого указания, а Стеф пораженно уставилась на Сору:
— Но... там... Там собрались бунтовщики!
— Именно. А зачем, по-твоему, мы вообще устроили этот бунт?
* * *
Главная площадь Элькии была битком набита протестующими.
Огромные ворота элькийского замка с грохотом отворились. Бунтующие подались вперед, готовые обрушить поток ругательств на любого, кто выйдет на площадь... Но при виде появившихся четырех фигур все мгновенно затихли.
По заполненной людьми площади разнеслось эхо шагов этих четверых. Посередине шел король с черными, как ночь, глазами и волосами — Сора. Справа от него — королева, Сиро, чьи глаза рубиново-красного цвета пугающе блестели. Чуть позади следовала их прислужница, красавица с янтарно-желтыми глазами — Джибрил. И за ними робко семенила девушка с зелеными глазами — Стеф. Взгляды Соры, Сиро и Джибрил были так суровы и внушали такой трепет, что никто из протестующих не осмелился ничего сказать вслух.
Впрочем, на самом деле это была главным образом заслуга Джибрил. Именно ее облик и заставил собравшихся на площади в страхе замолкнуть. Ее опасная ухмылка и грозный взгляд недвусмысленно сообщали всем, что любой, кто попробует оскорбить хозяина в ее присутствии, тут же поплатится за это жизнью.
