Кирилл напряженно всматривался в листок и наконец смог различить буквы и сложить их в слова. Три наспех набросанные и неизвестно кем приклеенные на лбу робота строчки гласили: «В 23-15 повезут на утиль. В лифте опрокинь тележку. Затем слушай робота».
Кормежка завершилась, и квадратное спасение на дребезжащих шасси укатилось из помещения, хлюпнув напоследок всеми своими трубками. Снова открылись для обозрения часы. Однако Кириллу было уже не до них. Кто-то обещает спасти его. Кто-то прислал тайное послание с планом действий. Под подозрением были только старичок Сергей Петрович, который ему явно симпатизировал, и Даша. Последняя, видимо, еще не улетела в Л-полис и явно защищала его на комиссии. Никого другого в Центральном квартале он не знал, и знать не мог. Здесь обитали только Великие и обслуживающие их роботы. Часы щелкнули. Кириллу было на это плевать. Подленькая маленькая надежда опять вылезла из темноты и начала зудеть под ребром. Шанс. Появился шанс.
Если, конечно, это не очередное издевательство добрейшего Антоши. Подарить надежду, чтобы после лишить ее еще раз. Это было бы верхом ментального истязания. Пришедшая на ум идея, заставила руки похолодеть. Ну уж нет. К черту такие мысли. Где бы этот черт не находился, существо он явно неположительное, и пусть сам с ними мучается. Впрочем, если это жестокий обман, то Кирилл был благодарен и за него.
Часы щелкнули. 20:15. Кирилл с нетерпением посмотрел на них. Спасибо неизвестному, цифры начали отщелкивать не последние минуты жизни, а время, оставшееся до спасения. По меньшей мере, до попытки спасения. Быстрей бы они щелкали! Кирилла разбирало нетерпение и любопытство. Он сжал кулак, и по одному разогнул пальцы обратно. 20:17. До чего же медленно!
Оставшиеся три часа стали самым тяжелым периодом ожидания в жизни Кирилла. Это были не пустые слова для личности, проведшей указанную жизнь внутри зомби-социума. Сие общество не просто допускало, но всемерно поощряло и организовывало все возможные виды очередей, задержек и транспортных пробок, то есть любые способы убийства времени. Общество, в котором время настолько утратило свою ценность и значимость, что ни память о прошедшем, ни планирование будущего не имели в нем никакой практической пользы.
Робот с часами на физиономии обиженно щелкнул в последний раз. 23:15. Дверь распахнулась в тот же миг. Эхо щелчка не завершило еще блуждать по мыслям Кирилла, а в палату уже ворвался его добрейший тюремщик с самой лучезарной из всех своих улыбок на благообразной роже. Видимо, ждал за дверью, потирая потные ладони от нетерпения.
