Теперь Кирилл точно знал, сколько ему осталось щелчков до последней секунды. И ни о чем другом он думать уже не мог. Последние часы, последние минуты жизни были напрочь погублены. Ровно четыре часа и пятьдесят четыре минуты… пятьдесят три… Единственное утешение заключалось в том, что сам негодяй Антоша вряд ли понял всю изощренность своей жестокости. Иначе он точно уже стоял бы рядом и наслаждался ею.
Щелчок. Еще щелчок. И всего-то – 20:01. Выдерживать далее пытку временем было выше его сил. Кирилл открыл уже рот, чтобы закричать и потребовать немедленной казни. К счастью, унижаться пока не пришлось. В палату вкатился робомедик, занимавшийся его кормежкой. По-другому нельзя было назвать процесс, заключавшийся в запихивании ему в рот гибких прозрачных трубок и подаче по ним отвратительных на вид и на вкус питательных масс. Кормящий робот своей квадратной фигурой полностью заслонил орудие пытки, а сопровождавшее кормление бульканье и хлюпанье должно было заглушить ненавистные щелчки. Отвлекшись наконец от адского метронома, Кирилл открыл рот, стараясь как можно медленнее глотать эту жижу. Почему-то подумалось, что со стороны он выглядит сейчас просто отвратительно. Если бы этот процесс увидела любая из его девушек, бывших, будущих или воображаемых, то на реализацию инстинкта близости с ней он мог бы не рассчитывать. Хотя с памятью зомби все из них через неделю вернули бы его в список ухажеров. Все же способность чистить память и забывать все ненужное не такая уж вредная штука. Если б только ты сам решал, что тебе нужно и что нет, а не забывал все подряд и столь быстро.
Кормежка, к несчастью, приближалась к концу. Впервые она доставила ему столько удовольствия. Уже на последней минуте, Кирилл внезапно понял, что кормящий робот выглядит как-то по-другому. Точно. На передней панели его белел маленький листок бумаги с надписью. Разобрать ее удалось не сразу. Почерк был быстрый и спутанный, не очень похожий на те печатные буквы, к которым привык Кирилл. Зомби писать не учились. Зачем? Когда все тексты вводятся голосовым набором или печатаются с помощью клавиатуры, а при необходимости распечатываются на тонких листах делового пластика. Пластиковые листы именовались деловыми, потому что дома у себя никто такую ненужность не хранил. Они использовались исключительно для распечатывания многочисленных справок и отчетов, которые на самом деле могли существовать в электронном виде и без подобной процедуры. Только тогда пришлось бы лишить работы слишком много ценных образованных зомби-особей, занимающихся созданием, передачей, проверкой, исправлением, одобрением, архивированием, списанием и уничтожением этих гор испещренного буквами пластика. А что с ними делать без такой работы? Это стало бы неразрешимой проблемой.
