— Бегите или стреляйте! — Этими словами он оглушал поляков, сдававшихся в плен.
Они продолжали вопить от страха и просить о пощаде. Что же оставалось делать Шраму, как не пристреливать таких людей?» (Цитировано по ст. Вилли Бределя «Школа убийц», «Правда» 19 августа 1941 г.).
Подобные образы человека-зверя вместе с предусмотрительно сформулированным размером «достойным образом заработанной платы» стоят перед глазами всех фашистских людоедов, когда они пытают раскаленным железом, выкалывают глаза, вспарывают животы, давят и разрывают танками свои жертвы в городах и селах нашей священной родины и применяют другие изуверства, пытки и насилия, «перед ужасами которых бледнеют самые страшные преступления, какие когда-либо знала человеческая история». (Из ноты Наркоминдела тов. МОЛОТОВА от 6 января 1942 г.).
Свой приход к власти фашистские варвары отметили сожжением великих творений германских и международных ученых и писателей. Были заключены в концлагери и замучены крупнейшие представители науки и техники. Свыше двух тысяч человек в первые же дни после установления фашистской власти бежали из фашистского ада. Всюду, где ступает сапог фашистского солдата, там разбой, погромы и уничтожение всех лучших культурных ценностей, пытки и убийства лучших представителей национальной науки и культуры. В тюрьмах Парижа заключены крупнейшие представители французской науки: престарелый математик-физик Ланжевен, математик Борель и крупнейший французский физиолог лауреат Нобелевской премии Лапик. Во Львове расстреляны профессор Бартель и другие лучшие представители польской науки и культуры. В Польше разрушаются национальные памятники культуры, в том числе памятник Адама Мицкевича в Кракове. Разгромлены библиотеки, закрыты театры. Во всех оккупированных и порабощенных странах закрываются университеты и школы.
Этим фашисты пытаются уничтожить всякие надежды на образование у народов порабощенных стран. Наиболее гнусно и цинично звучат у фашистских варваров ссылки на интересы немецкой культуры: «Есть одна — немецкая культура. Признать за чехами или другими славянскими народами право на культуру, значит признать расовый хаос». «Мы не заинтересованы в создании польской интеллигенции, которая причинила бы нам только хлопоты... Вообще поляку будет дана возможность учиться столько, сколько нужно будет для работы».
Но мы уже видели, что эти лгуны и мерзавцы, говорящие от имени немецкой культуры, в действительности многократно оплевывали свою национальную культуру, объявили ее определенной опасностью для «класса господ».
