У него были впалые щеки и слишком острый подбородок. Глаза, которые были расчетливыми и агрессивными, теперь казались настороженными.
Губы оказались даже лучше, чем она себе представляла.
— Что, все так плохо, — пробормотал он, отставляя в сторону миску с мыльной водой и тряпку.
Амари хотелось сказать ему, что, напротив, он привлекателен. Очень привлекателен. Красив, одним словом. Но некоторые вещи лучше оставить невысказанным.
Лучше бы они вообще оставались неосознанными.
— А мою голову ты тоже побреешь? — спросил он.
— Боже… только не волосы.
— Знаешь, у меня нет вшей.
При этих словах он потянулся и почесал руку. Наверное, укус насекомого. Как и у нее. По крайней мере, она знала, что это не от клещей. Если бы они были людьми, то, пройдя сквозь кусты, покрылись бы носителями болезни Лайма, но вампирская кровь содержала что-то типа репеллента против именно этой разновидности кровососов, и им приходилось соблюдать профессиональную вежливость, что, к сожалению, не относилось к комарам.
— Твои волосы, они… — Она потерла свои губы без всякой причины. — Ну, они… слишком красивые, чтобы их отрезать.
Дерьмо! Неужели она только что брякнула это вслух?
Да, судя по потрясенному выражению его лица.
Дюран был прекрасен во всем, как может быть прекрасен только выживший. Он прошел через такую жестокость. Испещренная шрамами кожа говорила ей слишком много о том, что с ним делали. И тот факт, что у него каким-то образом хватило сил, чтобы выстоять и не только не сойти с ума, а сохранить полную ясность мыслей, и не стать подлым и злым, делал его сильнее, чем кто-либо, кого она когда-либо встречала.
Боже, все эти люди в спортзалах — поднимающие тяжести, беспокоящиеся о белках и позирующие перед фанатами, на самом деле, никогда не знали настоящей силы и никогда не плавали в бурном море настоящей жизни, а всего лишь топтались на бережке, по сравнению с этим мужчиной.
И все же, каким бы сильным ни было внутреннее ядро Дюрана — а она имела в виду не его пресс — он сидел перед ней, глядя на нее с застенчивостью, которая предполагала, каким бы безумием это ни казалось, что ему не все равно, что она думает о том, как он выглядит.
Что ее мнение имеет значение.
Что он хочет ей понравиться. Хочет, чтобы она находила его привлекательным. Была им хоть немного очарована, несмотря на сумасшедшие обстоятельства.
— Да, — прошептала она.
— Да… что?
— Меня влечет к тебе. — Она прокашлялась. — Именно это тебя сейчас и интересует, не так ли?
