Мне бы не хотелось посягать на общепризнанные авторитеты. Так же, как и другие, я испытываю волнение, слушая госпел или скрипку виртуоза. И считаю справедливым, когда для самых лучших музыкантов возводятся баснословно дорогие храмы музыки, как, например, строящаяся в Гамбурге филармония на Эльбе, чести выступать на сцене которой удостоятся немногие. Однако понятие гениальности подразумевает, что все остальные ее лишены. И это касается не только так называемой серьезной музыки: например, на конкурсе «Германия ищет суперзвезду» жюри во главе с Дитером Боленом (известным эстрадным композитором и продюсером, выступавшим с Томасом Андерсом в дуэте «Modern Talking») берет на себя смелость решать, обладает ли юный соискатель качествами «звезды».
А ведь отбор кандидатов на участие в этом шоу тенденциозен. Туда попадают и певцы с сильными голосами, и люди, одержимые манией величия, но не способные взять ни одной верной ноты. В результате телезритель словно получает с экрана сигнал: раз он тоже не может петь чисто, то должен сидеть дома на диване и смотреть передачу про «суперзвезд». Такой контраст между участниками создается в шоу намеренно. Среднестатистический кандидат всегда может чисто напеть тот или иной шлягер, но это лишало бы зрелище интриги, а фирмам звукозаписи было бы сложнее поддерживать у зрителей иллюзию, будто шлягеры попали на вершины хит-парадов не благодаря умелой рекламе, а потому, что они действительно лучшие.
Я выступаю на стороне непрофессионалов — тех, кто поет в церковных хорах, играет в любительских ансамблях и оркестрах, принимает участие в уличных праздниках. И пусть им не удается добиться идеального звучания, записать альбом и заработать большие деньги, они умеют тронуть своих слушателей до глубины души.
В прошлом человек не подвергался непрерывному звуковому облучению из телевизора и радио, музыка не настигала его в супермаркете и даже в лифте. Простой смертный практически не имел шансов услышать исполнителя мирового класса. Он сталкивался с музыкой только во время городских праздников и в храмах на церковных службах. Концерты в их современном понимании, когда музыка является целью мероприятия, стали устраивать, только когда появились специально предназначенные для этого помещения. Но музыка постоянно сопровождала человека в быту: мать убаюкивала ребенка колыбельной, по праздничным дням, на Рождество, например, люди пели песни, водили хороводы. То есть музыку одновременно и слушали, и исполняли, и так продолжалось из поколения в поколение.
