(7г, 1—2), авр-амлѧ (3в, 17—18), кр-ьви (2а, 7—8), с-ьтвори (9в, 2—3), ст-регѫща (5а, 16— 17), вьсх-ыщаѫть (16б, 15—16), д(у)х-мь (9а, 6—7), иц-ѣлитисѧ (2в, 8—9), реч-е (11б, 12— 13), идош-а (8б, 15—16), ащ-е (3в, 4—5), дьщ-и (6в, 2—3) и др.
Мы привели здесь примеры, свидетельствующие о том, что окончание строки не зависело от качества согласного. Конечным мог быть шумный и сонант, губной и язычный, взрывной и фрикативный согласный. При этом, как видно из примеров, в РЕ наблюдается своего рода закономерность: в абсолютном большинстве случаев переносом разделяются согласный и гласный. Случаи переноса между согласными связаны с рефлексами сочетаний типа *tort или *tъrt, в которых, по законам восточнославянской фонетики, перед плавным находились гласные фонемы: ѹм-рьтвьѧ (7г, 10—11), п-рѣдь (16б, 2—3), ст-регѫще (5а, 16—17), в-льсви (6г, 14—15), възв-ратистасѧ (9б, 7—8). В речи древнерусского переписчика в этой позиции, безусловно, присутствовали гласные, которые под влиянием орфографии южнославянского подлинника не обозначены на письме. Как показал В. М. Марков, отсутствие обозначения редуцированного на письме не означало отсутствия его в языке[6]. В других случаях под перенос в РЕ попадают слова с титлами типа ерсл-мѣ (6в, 17—18), дх-мь (9а, 6—7), н-бсе (12а, 17—18) и тому подобные или с отсутствующим исконным редуцированным типа м-нѣ (12б, 9—10), правьд-наго (15в, 20) и т. д.
Объяснить такое обилие согласных концов строки можно неустоявшимися орфографическими нормами, что было вполне вероятно на ранних этапах освоения древними русичами письменной культуры. Сходную мысль высказывает и Л. П. Жуковская, предполагавшая серьезно заняться исследованием памятника: «…многочисленные окончания строк на букву согласного… свидетельствуют не столько о недостаточной грамотности писца, сколько о неупорядоченности самой орфографии»[7]. Исходя из этого и ряда других оснований, Л. П. Жуковская полагает, «что такая рукопись, как РЕ, могла быть написана на Руси не позднее первой половины XI века»[8].
Неустойчивое владение письменной культурой со стороны переписчика отразилось и в тех многочисленных описках, которые встречаются в рукописи. Л. П. Жуковская скрупулезно отметила их в подстрочных примечаниях и вступительной статье к изданному ей тексту Евангелия[9].
Другой яркой особенностью РЕ, свидетельствующей, по мнению Л. П. Жуковской (к которому мы присоединяемся), о глубокой древности памятника, является его одноеровость: в РЕ отсутствует буква
