Эрвин на минуту замолк. Насколько он знал, Асанна мало с кем общалась.
— Знаешь, — проговорил парень, сдвинув брови, — межгорцев на такие мероприятия не зовут, не того полета птицы, — голос Эрвина стал жестче. — Придется рискнуть. Если не пойдем, вызовем подозрение. Будет еще хуже.
— А если ко мне кто-нибудь подойдет с расспросами? — Соня хмурилась, ей очень хотелось найти повод, чтобы не идти на бал.
— Я буду рядом. Получишь приз, и мы сразу уйдем. Награждение команд ждать не будем, — произнес Эрвин. — Главное, чтобы ты сама не увлеклась… э… танцами, — он не удержался и подколол победительницу.
— Не увлекусь, ты же будешь рядом, — девочка выделила последние слова и изобразила самую фальшивую улыбку из своего арсенала.
— Спасибо за доверие, ваше сиятельство, — Эрвин изогнулся в поклоне, прижав руку к груди.
«Да пошел ты…» — было немым ответом Сони.
Они вышли из апартаментов и двинулись к тронному залу. Вдали слышалась музыка. Коридор стал шире, попадались нарядно одетые дамы и кавалеры, многие перешептывались, останавливались, узрев победительницу. Их взглядов девочка тщательно избегала, стараясь ни на кого не смотреть.
Незнакомцы и незнакомки рушили ее хлипкий бастион безразличия, которое Соня безуспешно пыталась изобразить. Ей казалось, что все и каждый видят перед собой испуганную и неуверенную девчонку и судачат о ее победе невесть что. Правда, Соня даже не представляла масштабов этого «невесть что». Если бы она могла читать чужие мысли, то уже мчалась вон из дворца на крейсерской скорости.
Убегая от любопытных взглядов, Соня ускорила шаг, и через высокие настежь распахнутые двустворчатые двери они с Эрвином вошли в просторную нарядную залу с высоким ажурным потолком. В середине огромной открытой площадки по зеркальному полу скользили пары. Кавалеры важно вели дам по кругу, останавливаясь, раскланиваясь и меняясь местами.
Соня выдохнула. Как хорошо, что здесь присутствовало много народу, можно затеряться в толпе и стать невидимкой. Лицо юной леди автоматически приняло отсутствующее выражение, которое всегда бывало у нее на школьных дискотеках. Выражение лица гласило: ваши танцы мне по барабану.
— Асанна, Асанна!
Соня не сразу поняла, что зовут ее. К ней приближался Добромир, сияющий ослепительной улыбкой, как будто ему только что вручили золотой кубок.
— Ты выглядишь потрясающе!
Добромир был в темно-синем камзоле и черных брюках с лампасами.
— Спасибо, — Соня набрала в грудь воздуха, — знаешь, дома меня зовут Соней.
