Огромное уважение вызывает его отношение к Прантишу, даже когда «глупый мальчишка», чванясь своим шляхетством, ведет себя с ним постыдно. За нелепыми выпадами пылкого юнца Лёдник сумел рассмотреть благородство и обостренное чувство справедливости и, в конечном счете, помог ему стать настоящей личностью.
Второстепенных персонажей в «Прантишевом» цикле много, но даже как-то неловко называть некоторых из них «второстепенными» в обычном значении этого слова — настолько подробно и убедительно они выписаны. Сопровождая главных героев, они «через себя» емко характеризуют их, а кроме того, существенно добавляют красок в «портрет» эпохи. Правильнее было бы сказать, что они — «немножко менее главные». Вот Полонея Богинская — спесивая магнатка с душой отчаянной девчонки... Герман Ватман — дорогой наемник, разносторонне «талантливый» убийца, богатырь, циник и насмешник; классический отрицательный персонаж, но при этом способен вызвать и некий проблеск симпатии к себе... Раина — «египетская принцесса» при маге-шарлатане, богато одаренная природой актриса с тонкой душой и трагической судьбой...
Вообще, психологические характеристики Л. Рублевской, за редкими исключениями, достоверны и художественно оправданны.
В романах «Прантишева» цикла, при всей занимательности их фабулы, имеет место серьезное осмысление исторических событий накануне разделов Речи Посполитой, причем литературный вкус и чувство меры автору не изменяют. Оно основано на хорошем знании нашей истории. Особенно радует непредвзятость автора — ведь, что греха таить, даже наши современники, рассуждая о тех давних событиях, часто впадают в однобокость: поддерживая и обеляя ту или иную сторону конфликта, резко чернят другую. В спорах наших «западников» и «славянофилов» Людмила Рублевская занимает свою позицию: она на стороне объективных фактов, то есть исторической правды.
Так зачастую выглядели, к сожалению, «благородные борцы за независимость» своей родины: «Твои паны-братья видят не дальше кончика своей сабли. Державу уже, считай, профукали... Месье Шарль Дюмурье полностью прав, когда называет нравы вождей конфедерации азиатскими и возмущается, что магнаты больше заняты балами, а простая шляхта — грабежами и дуэлями, чем войной. Знаешь, за что его шляхтюки ненавидят? За то, что написал герцогу Шуазелю [французскому финансисту], чтоб перестал выплачивать пенсионы всем этим Пацам да Богушам, потому что они тратят их не на войну, а на гульбу...»
