Третья очередь демобилизации осуществлялась на основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 20 марта 1946 года. Им предусматривалось уволить родившихся в 1916-1921 годах военнослужащих шести возрастов рядового и сержантского состава Сухопутных войск и Военно-Воздушных Сил.
Четвертая очередь демобилизации проводилась по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 22 октября 1946 года. В период с ноября 1946 по январь 1947 года были уволены военнослужащие, родившиеся в 1922 году, а также рядовые и сержанты, годные к нестроевой службе, 1923, 1924 и 1925 годов рождения.
В пятую очередь, с марта по июль 1947 года, уволились военнослужащие, родившиеся в 1923-1925 годах, в том числе: из Сухопутных войск — двух возрастов; из ВВС — одного возраста; из ВМС — трех возрастов.
В ходе шестой очереди из Сухопутных войск (кроме воздушно-десантных) увольнялись солдаты одного возраста, с флота — матросы и старшины двух возрастов, из береговой обороны флота — солдаты, сержанты и старшины одного возраста.
Как видно из приведенной справки, Алексей должен был демобилизоваться с марта по июль 1947 года. А он вместо демобилизации в это время приехал в отпуск!
Единственное объяснение состоит в том, что после отпуска Алексей оставался служить в части сверхсрочно. Гораздо позже в разговорах о войне он часто упоминал о том, что не мог уйти «на гражданку» до полного окончания разминирования Ленинграда и Ленинградской области — начатое дело надо было довести до конца.
Любя, страдая, радуясь...
Алексей остался в армии еще на один срок, конечно, не только потому, что хотел завершить очистку мест, святых для каждого советского человека, от грязи и мерзости войны. Параллельно с этим он подыскивал возможность, выйдя «на гражданку», осесть в Ленинграде или вблизи от него, найти работу и новых друзей. Его влекла романтическая красота этого города, богатая история и широкие возможности. На волне мечтаний даже казалось, что судьба не зря привела его сюда, подальше от Маши, которая странно изменилась, явно охладела к своему возлюбленному.
Обида на нее не проходила. Алексей не исключал, что за время разлуки девушка повстречала ярких и видных парней, конкурировать с которыми он не мог. Это в селе он был заметным женихом, а в широком мире таких много.
Так, возможно, призвав его сюда, милостивая судьба попросту спасает Алексея от тоски по всему, что раньше было дорогим, и от досады, что теперь оно изменилось? В конце концов, он так много сделал для Ленинграда, что имеет право рассчитывать на взаимность.
