Выступая 6 октября 1939-го в рейхстаге по итогам польской кампании, Гитлер предлагает мир Британии и Франции — мол, будем и эту войну считать «локальной», как прошлогодний аншлюс Австрии и захват Чехословакии. Западные державы идею отвергают. 16-17 октября короткими контрударами из-за «линии Зигфрида» вермахт возвращает себе участки, занятые при сентябрьском наступлении французами. Те откатываются назад, за свой оборонительный рубеж — «линию Мажино». На полгода воцаряется почти полная тишина «странной войны». Германия сполна воспользуется передышкой.
Польский поход Красной армии. Присоединение Западной Украины и Западной Белоруссии
ЧерездвесполовинойнеделипосленападенияГерманиивПольшувторгаетсяСССР. Москвазаявляет, чтоидетспасатьзападныхукраинцевизападныхбелорусов, истараетсяневыглядетьсоюзницейБерлина. Тщательнокоординируясвоидействия, дведержавыделятрасположеннуюмеждунимистранувсоответствииссекретнымпротоколомкпактуМолотова-Риббентропа — ровнопополам
Вдень нападения Германии на Польшу, 1 сентября, в СССР вводится всеобщая воинская обязанность, призывной возраст снижен с 21 года до 19 лет и решено увеличить число советских дивизий втрое. В европейской части страны назначены военные сборы, отложена демобилизация отслуживших солдат, сокращены гражданские железнодорожные перевозки — чтобы передать поезда для военных нужд. Будущие фронты образуют на базе Киевского и Белорусского округов.
В Берлине ожидают скорейшего встречного наступления Красной армии. 3 сентября, при вручении новым полпредом СССР верительных грамот, Гитлер говорит как об уже решенном деле:
Россия и Германия установят границы, существовавшие до мировой войны,
то есть без Польши. Однако Молотов на поторапливания Риббентропа 4 сентября отвечает, что «момент конкретных действий не назрел». В затяжке есть немалый риск, и нарком особо оговаривает: если немцам придется «временно переступить линию соприкосновения интересов обеих сторон», то это не должно помешать «точному выполнению принятого плана». На следующий день польский посол Ежибовский слышит от Молотова в личной беседе:
Советский Союз не хочет быть втянутым в эту войну на той ши другой стороне.
Советская официальная позиция камуфлируется под нейтральную вплоть до середины 10-х чисел сентября. Пока же перестраивается пропаганда. Сталин вызывает главу исполкома Коминтерна Димитрова и велит не считать Германию агрессором. В результате директива компартиям мира называет фашистским государством Польшу. В советской прессе начинается кампания против «панской» державы, которая «угнетала другие национальности». Передовица «Правды» «О внутренних причинах военного поражения Польши» подготовлена партиде-ологом Ждановым и поправлена Сталиным. В ней — про недееспособность соседнего государства, которое «при первых военных неудачах стало распадаться», и про «единокровных братьев», ждущих освобождения. Москва и Берлин пытаются заранее согласовать коммюнике о начале советских боевых действий. Немцы предлагают совместный документ про «общую задачу» Германии и СССР «в их естественных сферах влияния», но Кремлю не хочется быть равноучаствующим и обнаруживать свою договоренность с нацистами. В советском одностороннем проекте «братские народы» названы не только угнетаемыми поляками в прошлом, но и «рискующими попасть под господство Германии» в настоящем. Так интервенция СССР выглядит гораздо благовиднее, но это неприемлемо для немцев.
