Мои друзья и горы. | страница 2



  Осенью, после тех трагических событий в Гармо, о которых я расскажу несколько позднее, на всех разборах в официальных инстанциях в адрес руководителей альпсекции МГУ звучало обвинение в авантюризме. В этом обвинении не было никакого смысла, поскольку в те далекие времена молодости мы все были в той или иной степени авантюристами. Попробуйте представить себе, что вам 20 лет, вы уже чуть-чуть изведали привлекательность свободной жизни в горах Кавказа и перед вами открывается возможность отправиться в увлекательное путешествие в почти неизведанный район Памира. Разве мыслимо было устоять перед таким соблазном? Естественно, что заявлений с просьбой включить в состав экспедиции в Гармо было вдвое больше, чем свободных мест, и я хорошо помню, насколько я почувствовал себя счастливым, когда узнал, что меня берут на Памир. По сравнению с этим мне показалась не очень значительной даже новость, что для меня с моим «красным» дипломом не нашлось иного места работы, как «Мосочиствод» или — как альтернатива — Карагандинский завод синтетического каучука. И уж конечно, я не стал дожидаться торжественной церемонии вручения дипломов ректором МГУ и выпускного банкета и предпочел уехать с передовой группой экспедиции сразу после последнего экзамена.

  Необычность и, я бы сказал, экзотичность нашей экспедиция в Гармо проявилась уже на самом начальном ее этапе. От конца автомобильной дороги в Тавильдаре (это примерно 250 км от Душанбе) предстояло пройти около 100 км до места предполагаемого базового лагеря у языка ледника Гармо, Сейчас транспортировка грузов в тех местах осуществляется вертолетами, но тогда этой техники, во всяком случае, для гражданских нужд, не существовало. В гималайских экспедициях переброска грузов делалась в те времена, как, впрочем, и сейчас, силами шерпов и яков. Для нас единственный вариант — караван ишаков и мулов, но никто на месте не был готов нам помогать в этом деле, несмотря на самые внушительные официальные бумаги из Москвы. Потребовалось больше недели беготни по всем окрестным кишлакам, немалые усилия таких искусных в дипломатии людей, как Б. А. Гарф, Костя Туманов и Саша Балдин, прежде чем в нашем распоряжении оказалось десятка два разнокалиберных ишаков и мулов. Естественно, что по дороге этот караван иногда разваливался, когда кто-то из погонщиков решал, что у него дома есть дела поважнее, и тогда — остановки, поиски замены выбывших животных, а время между тем шло и начинали съедаться продукты, предназначенные для восхождений. Такая эпопея (или, как мы тогда говорили, «апупея») с караваном продолжалась более двух недель, но все это время жили мы очень весело, ощущая себя участниками почти гималайского путешествия.