Я не нервничаю.
Нет, ни капельки.
Кэлвин
Я не знаю, что сделал, чтобы заслужить эту девушку, но…
Блять.
Регби.
Приросши к месту рядом с комодом, Грейсон смотрит на меня, белый халат контрастирует с её смуглой кожей, открывая немного — обнажающий её белый лифчик и трусики. Она тянется, чтобы развязать узел на поясе, и махровая ткань спадает, полностью раскрываясь.
Я пялюсь.
Я пялюсь на её прекрасное тело, каскад светлых волос, её большую, круглую грудь и соблазнительные бёдра. Она не идеальна, но она идеальна для меня.
— Кэл, — тихо умоляет она, её голос полон желания. Голода.
Желание.
Необходимость.
Для меня. Для, чёрт возьми, меня.
Не знаю, кто первым двинулся, но наши рты встречаются, и мои руки обнимают её талию, массируя ее обнаженную, теплую кожу. Возбуждающе. Мучительно медленно наши горячие языки соединяются, влажно и требовательно.
Влажные поцелуи. Поцелуи с открытым ртом. Губы, язык и зубы.
Халат Грей падает на пол, и она едва прерывает поцелуй, касаясь моего пресса кончиками пальцем и пояса моих штанов, развязывая белый узел, удерживающий их вокруг моих бёдер.
Мой член пульсирует так сильно, что я могу чувствовать его биение в штанах.
Блядь.
Я веду её спиной к постели, внутренняя сторона её колен врезается в матрас. Она ложится, золотое одеяло обеспечивает фон для её великолепных светлых волос, которые обрамляют её свежее, покрасневшее лицо.
Брошенный ею взгляд предлагает мне взглянуть. Попробовать.
Прикоснуться.
Затем я забираюсь на Грей, проводя открытой ладонью и языком выше живота к её груди. Она тяжело дышит, учащенно, когда мой язык скользит по ее декольте, по округлой груди и ложбинке. Мои пальцы недолго играют с маленькой белой застежкой спереди лифчика, и без вводных слов я расстегиваю его.
Затем мои губы покрывают ее, и она громко стонет, её бёдра нетерпеливо извиваются подо мной. Я трусь своей эрекцией о разведённые бёдра Грей. Прижимаясь к ней сильнее.
Это пытка.
Она хватает за волосы и дергает.
— Свет включить или выключить? — спрашиваю я, посасывая ее нежную кожу.
— Включить. Хочу видеть тебя.
— Я доставлю тебе чертовски желаемое удовольствие, Грей.
— Ты уже это сделал, малыш, — выдыхает она мне в рот. — Чертовски хорошо.
Малыш. Господи, слово классно звучит, выливаясь из её губ. Грязные разговорчики. Я закусываю щеку, чтобы остановить длинный список нежностей, угрожающих сорваться с кончика языка, желая назвать её каждым чёртовым сентиментальным прозвищем, что приходит на ум: детка, крошка, сладкая, дорогая, малышка, милашка, зайка.
