— Ну и что? Захотел — прошел, это запрещено? Там еще дети играли, мяч гоняли, девчонки со своими веревочками прыгали. Спросите, они подтвердят — еще светло было.
— Дети не могут быть свидетелями, — меланхолически объявил Горелик.
Беркович тихо вышел в коридор и плотно прикрыл дверь. Минуту он постоял в раздумье, потом заглянул в папку, которую продолжал держать в руке, нашел адрес и направился к выходу.
Дом, в котором жил потерпевший Бирман, стоял чуть в стороне от бульвара Ротшильд, это было старое, сороковых годов, четырехэтажное строение, довольно невзрачное по сравнению со стоявшей напротив семиэтажкой, построенное, по-видимому, года три-четыре назад. Между домами росли густые кусты и несколько масличных деревьев. Тропинка, на которой Бирман получил удар, была не видна с улицы, и Берковичу пришлось подойти ближе. Место было уютным и спокойным; понятно, почему дети любили играть именно здесь. Сержант медленно прошел по тропинке из конца в конец, два фонаря давали вполне сносное освещение, и Беркович хорошо представил себе, что происходило в пять часов вечера.
Предстояло подтвердить или опровергнуть догадку, и Беркович решительно направился к подъезду дома, в котором жил Бирман. За одной из дверей на первом этаже слышны были детские голоса, и Беркович надавил на кнопку звонка.
— Вы опять по поводу этого ужасного случая? — спросила невзрачного вида женщина неопределенного возраста, открывшая дверь. — Я ничего не знаю и не видела, я уже говорила…
— Я хотел бы задать вопрос не вам, — улыбнулся Беркович. — Ваши девочки играли на тропинке и могли бы мне сильно помочь…
— У меня нет девочек, — решительно сказала женщина. — У меня пятеро детей, и все — мальчики! Желаете проверить?
— Нет, что вы! — смутился Беркович. — А не скажете ли, у кого в вашем доме есть девочки? Они обычно играют в веревочку…
Женщина разразилась серией имен, и сержант подумал, что детей в этом квартале, пожалуй, чересчур много. Особенно девочек, играющих в веревочку. И если ему не повезет, то повозиться придется до позднего вечера, а тогда дети лягут спать, и нужно будет отложить все до утра…
Ему повезло. В третьей по счету квартире играла с братом худенькая шестилетняя девочка, смуглая, с кучерявыми волосами. Увидев полицейского, она бросилась вон из комнаты и захлопнула дверь в детскую.
— Какая-то Орит нервная сегодня, — пожаловалась мать. — Как видит людей, сразу прячется.
— Она играла во дворе после обеда? — поинтересовался сержант.
