Тревожно. Страшно до дрожи, до холода по спине. Вдруг я действительно больше ничего для него не значу? И если так, то смогу ли отпустить, как отпустил он когда-то? Хватит ли сил смириться с подобным исходом или я слишком слаба для такого великодушного шага?
Запах усилился, окутывая жарким облаком, и я, отпустив руку Бевана, обернулась. Улыбнулась, встречаясь с взглядом карих, расчерченных огненными всполохами глаз.
Глава 3
Между нами четыре шага. Отрез отполированного до блеска паркета. Горячий воздух, впитывающий родной аромат. И разлука чёрной трещиной.
Элегантный фрак. Перстень братства на указательном пальце правой руки. Тёмно-каштановые волосы немного отросли, но всё равно тщательно зачёсаны. В глазах недоверчивое, настороженное изумление, какое, должно быть, возникает, когда вместо ожидаемого привидения видишь живого человека, и тень неясная, мне непонятная. Я могу лишь догадываться, какой была бы наша встреча наедине, однако сейчас вокруг люди, наблюдающие пристально, заинтересованно. И Хейзел, рассматривающая меня почему-то без особого удивления.
– Где страстные объятия и слёзы радости? – спросил Беван шёпотом, и Лиссет пихнула его локтём под ребро.
– Я вас оставлю, – заметила Хейзел спокойно и, высвободив руку из-под локтя Дрэйка, отошла, шурша по паркету краем длинного чёрного платья.
– А мы тут рядышком постоим и сделаем вид, будто вас не слышим, – добавила лисица и потянула Бевана, вынуждая повернуться спиной к нам.
С трудом заставляю себя стоять неподвижно, только смотрю на Дрэйка, ищу знакомые и новые черты. И вижу, как мужчина столь же внимательно, недоверчиво вглядывается в меня. Сильно ли я изменилась? Зеркало показывало обычную меня: тёмно-каштановые, сейчас уложенные волнами волосы, карие глаза миндалевидного разреза, прямой нос. Линии тела смягчились немного, наконец отбросив задержавшуюся подростковую угловатость. Грудь и бёдра округлились чуть, хотя и не так сильно, как мне хотелось бы. Бежевое, телесного оттенка платье с завышенной талией и декольте не столь глубоким, в отличие от наряда графини. Быть может, и впрямь стоило по совету Бевана выбрать более откровенное платье? В конце концов, ему виднее, что нравится мужчинам.
– Айшель, – три шага мне навстречу.
– Дрэйк, – мой шажок ответом.
Замираем одновременно, наткнувшись на невидимую стену чужих взглядов, чужого интереса, вставшую между нами барьером.
– Ты вернулась, – по крайней мере, так мы можем говорить, не боясь быть услышанными никем, кроме обладателей острого слуха.
