Потом он ударил меня по лицу.
Удар сбивает меня с ног, и мои руки ударяются о каменные плиты террасы. Я приседаю на земле, слишком потрясённая, чтобы кричать, мой рот широко открыт. Никогда, никогда меня не били. Даже мачеха. Моя щека покалывает, и я чувствовала, как она горяча. Я касаюсь лица и на кончиках моих пальцев кровь. Порез от его обручального кольца.
Я дрожу. Эдгар приседает рядом со мной, руки упираются в колени.
— Моё предложение руки и сердца, — говорит он низким, резким голосом, — было просто любезностью. Не думай, что у тебя есть выбор. Ты моя невеста, маленький ворон. Теперь встань и скажи мне своё имя.
Я всё ещё слишком шокирована, чтобы двигаться. Мои мысли летают как летучие мыши в пещере, кружатся, визжат. Я помню, как Муди однажды ухаживала за человеком, который казался милым. Но она внезапно закончила, и я не знала почему, пока не услышала, как мачеха разговаривает с ней поздно вечером.
— Ты можешь быть уверена в одном, — сказала мачеха, — если человек ударил тебя одни раз, он ударит вас снова. И снова, и снова, и снова. Не имей ничего общего с этим человеком. Никогда.
Я не хочу, чтобы меня били до конца моей жизни.
— Ты не утруждаешься слушаться меня? Эдгар хватает меня за руки и поднимает вверх
— Позволь мне кое-что прояснить, дорогая. Как моя жена, ты будешь делать в точности то, что я скажу. — Он встряхнул меня на словах «в точности». — И это включает в себя сыновей. Не подведи меня, как это сделала моя последняя жена.
— Она подвела? — я задыхаюсь. Его хватка такая жёсткая. Я не знаю, что делать.
— К сожалению, — говорит он. — Роды нашей дочки были слишком опасными, они обе чуть не погибли. Врач сказал мне, что моя жена больше не может иметь детей. Какая жалость — она мне очень нравилась. Будем надеяться, что ты справишься лучше. Мне бы не хотелось подрезать тебе крылья.
Он убил свою жену. О, Папа! Папа, помоги мне! Я извиваюсь и царапаюсь, но Эдгар слишком силён. Он тащит меня к двери этой ужасной башни, шепча успокаивающие слова мне на ухо, как будто я ребёнок с истерикой. Я кричу, но он закрывает мой рот рукой. Я пытаюсь укусить его руку, но его пальцы держат мою челюсть. Он знает что делает — он делал это раньше.
— Эдгар? Эдгар, что-то не так?
Голос. Женский голос поднимается к нам с садовой лестницы. Я чувствую, что хватка Эдгара инстинктивно.
— Ничего страшного, мама! — кричит он. — Не надо…
Я пихаю его локтём в живот Эдгара и вырываю ключ из его рук. Отвлечение дало мне момент, который был нужен. Я хватаю юбку и бегу, так сильно и быстро, как могу. Через террасу, вниз по лестнице, за углом, под аркой. Я не знаю, куда бегу, не знаю ничего, кроме направления. От него.
