Сознание выходило на новые вершины бытия – и церемонно бросалось обратно без всякого парашюта. Йусернаме обнаружил себя лежащим спиной в траве, а она сидела верхом на его прессе и демонстрировала, как только он очнулся, маленький складной ножик. Это сулило нечто интересное, так как страха и желания (да и возможности, наверное) столкнуть её вовсе не было, а потому можно было изведать, возможна ли в воцарившемся раю боль? Медленно она расстегнула верх его рубашки, аккуратно нанесла порез над правым соском и принялась высасывать кровь. К его удивлению это всё-таки ощущалось, но точно как под наркозом. Оторвавшись, она причмокнула, подняла на него довольные чёрные глаза, и посмотрела на луну – зрачки тонко сжались и заблестели, как и полагается кошачьим, губы были влажно накрашены кровью. Всё это несказанно его восхищало.
— Твоя очередь наступит позже, — важно объявила она и притянулась поцеловать.
Его глаза закрылись против воли, и казалось, что всё исчезло. Через мгновение Юзернейм ощутил силу. Словно немой крик из глубины души, он стремительно взлетал, прорезая холодную пустоту, ничего не сознавая – и вдруг, нагреваясь, воплотившись и претерпя живительную турбулентность мысли, мягко ударился в голову.
Изо рта донесся утробный стон, веки поднялись, а всё тело ощутило тяжесть – горячая самка хомосапиенс лежала на нём, раскидав по лицу чёрные волосы, придавив своим упакованным в джинсы лобком его также спрятанный, но расправленный и обмякший инструмент, по всем признакам испустивший семя. Тут же она, с нежностью преданной, любящей жены поцеловала его в губы и поднялась. У него чуть было не сорвался с уст какой-то насущный вопрос, но ощутив во рту известный железный привкус и переведя взгляд на расстёгнутую рубашку – уточнений не понадобилось. Вот только усевшись и обведя взглядом место, где они развалились – а был это какбы тесный тайничок с молодыми деревцами среди невысоких, но плотных кустов, он ясно вспомнил тот небольшой фантасмагоричный островок в лунном свете, невозможно разрывающий столицу на части. С одной стороны виднелись золотые купола какой-то церкви. Света посмотрела на него, заговорщицки прищурившись, улыбаясь и прикусывая большой пальчик. Юзернейм провёл ладонью по торсу и обнаружил свежий порез – ранка была онемевшая и холодная, как это ни странно. Быстренько пересмотрев недавнее содержимое видеопамяти и прикинув, что к чему, решено было никаких особенных вопросов ни озвучивать, ни даже мысленно составлять. Светлана была настоящая (возможно, по человеческим меркам – даже слишком), и точно была здесь и сейчас, с его рюкзаком на спине – а ему было так хорошо, словно что-то наконец ознаменовалось. В мозгах было свежо и чисто, установились какие-то обновления. Он поднялся, отряхнулся, застегнул рубашку. Света протянула руку и повела из укрытия, их пальцы сцепились. Эта персона, её неземной статус, абсолютная власть и что-то ещё слишком немыслимое о ихней здесь связи – вдруг всё это вспышкой озарило его разум. Она будто бы смотрела на него изнутри. Это было запредельно восхитительно. Впервые в жизни он почувствовал отчетливо – это была любовь.
