Конец иностранной военной интервенции и гражданской войны в СССР. Ликвидация последних очагов контрреволюции | страница 4
В начале 1920 года Советская страна почти не имела нефти. Основные нефтяные районы были еще заняты врагом, а имевшиеся скудные запасы нефти иссякли. Мало было угля. Добыча его катастрофически понизилась. В 1919 году было добыто угля в пять раз меньше, чем в 1913 году. Еще худшим было состояние металлургии. За 1919 год было выплавлено всего 6,9 миллиона пудов чугуна, что составляло только 2,7 процента по отношению к довоенному уровню. В Донбассе не работала ни одна из имевшихся там 65 доменных печей.
В таком же тяжелом состоянии находились и другие отрасли народного хозяйства.
Особенно сильно пострадал железнодорожный транспорт. Только на Пермской и Московско-Казанской железных дорогах было выведено из строя 285 мостов. На Украине было разрушено более двух третей длины всех железнодорожных мостов. Вдоль железнодорожных линий на протяжении сотен километров были срублены телеграфные столбы, под откосами валялись обломки вагонов и паровозов. Подвижной состав, до крайности расстроенный войной, еле выдерживал громадное напряжение. В феврале 1920 года около 60 процентов локомотивов и около 22 процентов вагонов были неисправными. Грузооборот на железных дорогах снизился к началу 1920 года более чем в три раза по сравнению с 1913 годом.
Сократился ежесуточный пробег паровозов. Составы медленно ползли по железным дорогам, то и дело застревая в пути. Недели и даже месяцы требовались для того, чтобы покрыть расстояние в полторы-две тысячи километров. Характерную для той поры картину рисует писатель Д. А. Фурманов, рассказывая о своей поездке в Туркестан: «Путь от Самары (Куйбышев. — Ред.) до Ташкента был рассчитан на 7–8 дней. Расстояние тут свыше 2000 верст. Прошло уже две недели, а мы едва-едва отмытарили четверть дороги, застряли в Актюбинске и ожидаем манны небесной. Положение с топливом по всей дороге самое критическое: дров мало, подаются они с трудом; сжигаются шпалы, сжигаются здания второстепенного значения, а некоторые эшелоны в отчаянии занимаются самосожжением — разбирают и жгут теплушки… По пути много безнадежно застрявших эшелонов — все они находятся в одинаково тяжелом положении»[4].
Огромные разрушения на транспорте и в промышленности, острая нехватка сырья, топлива, металла подтачивали, как тяжелая болезнь, хозяйство молодой Советской республики.
Восстановление железнодорожного моста через реку Кубань под Екатеринодаром (Краснодар). 1920 г. (Фото.)
Трудящиеся испытывали невероятные лишения. Не хватало самого необходимого — продовольствия, одежды, обуви, керосина, мыла, спичек. Во многих городах не было света, трамваи не ходили, население мерзло в холодных, нетопленных квартирах. В стране свирепствовали эпидемии тифа и других заразных болезней. Особенно тяжело приходилось рабочим Москвы, Петрограда, Иваново-Вознесенска (Иваново). Никто не голодал так, как рабочие этих крупнейших промышленных центров.
