— Не перебивай, — брюзжит он. — А затем я решил отформатировать жесткие диски на его компьютере. Я знал, что там содержится вся информация.
Люк выдерживает драматическую паузу, но затем продолжает.
— Бен уже тогда во многом превосходил меня… Я старый человек, Рей. Когда-то я был лучшим, но это время давно прошло. Технологии шагнули вперед. И Бен — он уже тогда пользовался такой техникой, в которой я едва мог разобраться… Так вот. Когда я запустил машину и уже готов был осуществить задуманное, у меня в голове будто прояснилось. Я с ужасом подумал: что же это я творю? Ведь он мой единственный племянник и делал ровно то, к чему мы с Леей подталкивали его с молодых ногтей…
— И что же случилось? — затаив дыхание, спрашивает Рей.
— Я… мне так стыдно в этом признаться… Я запаниковал, хотел закрыть все окна, но Бен так намудрил с программным обеспечением. В общем… я что-то нажал, и все исчезло… — сокрушенно заканчивает Люк.
— Вот вы старый дурак! — потрясенно произносит Рей. — А племяннику вы это объяснить не пробовали?
— Много ты понимаешь, — ворчит Люк, отхлебывая из кружки. — Бен в тот день в офисе оказался. Пока я пытался выяснить, что случилось и как все поправить, он зашел в кабинет, увидел меня и — ты не слышала, что у него приступы гнева бывают? — так вот, он и слушать не стал, а разнес все вокруг. Я еле успел ноги унести. А на следующий день Сноук опубликовал мои разработки, и правительство свой грант отозвало… А потом еще и за Ханом полиция приехала. Тут, знаешь ли, стало не до разговоров…
Рей качает головой.
— Вы должны были поговорить с ним, а не прятать от него то, что осталось от его работы. Теперь ведь очевидно, что будущее компании вашей семьи зависит от Бена.
Люк бряцает ложкой о стол и едва не закатывает глаза. У него вырывается разочарованный вздох.
— Рей, да брось ты эти глупости! Все гораздо сложнее. Думаешь, если вы лизались у меня в прихожей, он теперь ради тебя все бросит и Сноука оставит с носом? У него ведь контракт на пять лет подписан, и там такая неустойка, что никаких денег не хватит. Нееет, — он прищуривается, — Бен теперь его с потрохами.
Рей хмуро смотрит на старика.
— Я пойду. Всего вам хорошего.
На залитой солнечным светом улице воздух недвижим от зноя. Дело близится к вечеру, но именно сейчас, пока солнце еще высоко, а каменные дома и дороги основательно разогреты, город просто пышет жаром. Футболка тут же прилипает к мокрой спине, да и шея, и лоб, и подмышки — все в поту.
