— Здорово хозяин. — приветствовал Альберта Михей, зная его натуру, можно было предположить, что сказал он на самом деле.
— Приперся, остолоп.
— А мы уже поели. — продолжила Рада. — У Серафимочки сегодня был такой аппетит. Так что ничего не осталось.
— Я и не надеялся — ответил Альберт — Колотун. Верни мои тапки!
Колотун принесла тапки, бормоча про себя: «Оставляют сами не знают где. Ходи потом за ними».
Альберт хотел пройти мимо Мирчи, но тот остановил его. Почти властно остановил.
— Там фарсунка на водостоке в кухне полетела. Шпиндели новые нужны. Не протянем без шпинделей.
— У меня нет денег — твердо ответил Альберт — Я в прошлый раз давал. Надоело.
— Так то, шпингалеты, а это шпиндели. Без них, совсем никуда.
— Перебьемся. — Альберт решил ни в коем случае больше не терпеть этого вымогательства. — Раньше как-то обходились. Знать не знали никаких шпинделей и все работало.
— Так то раньше. Как знаешь, хозяин — вздохнул Мирча. — Я предупредил.
Альберт отмахнулся и пошел навестить Серафиму. Нашел он ее на диване перед телевизором. Слева от Серафимы стояло блюдо из коллекционного сервиза Поповского завода доверху наполненное жирными солеными креветками, Альберт уселся справа.
— Как день прошел, золотко — поинтересовался Альберт.
— Нормально — лаконично ответила Серафима, не отрываясь от телевизора. — Ты где шлялся?
— Как где шлялся? — возмутился Альберт — Я между прочим работал.
— Я звонила тебе после обеда, тебя не было. — сказала Серафима, ловко разделав креветку. Она забросила ее в рот и сделала мощный глоток из зеленой бутылки «Туборга».
— Я был на объекте — ответил Альберт. Ему внезапно ужасно захотелось креветок с пивом.
— Теперь это так называется? — спросила Серафима. Ловко, ловко она обходилась с креветками. Вскрывала мягкий панцирь и на раз-два заглатывала белое вареное мясо. Альберт не мог больше ждать. Он потянулся за креветкой и получил по рукам.
— Куда лезешь грязными лапами?
— Серафимочка, я всего одну. Попробовать.
— Руки помой, кому сказала. Лезет он. Сейчас залезу тебе.
— Тебе что жалко? — спросил Альберт обиженно.
Серафима, не смотря на фактуру, особой была нервной и тонкой, сидеть одной дома было скучно, поэтому в истерики ее бросало, как гриппующего человека в жар. Моментально.
— Мне жалко — Серафима зарыдала и заорала одновременно — Ах, ты скотина, такая неблагодарная. Свинья ты последняя.
— Серафимочка я же только креветочку попросил.
— Креветочку попросил? А обо мне ты подумал. Про меня хоть раз вспомнил. — Серафима плакала и задыхалась. — Целый день ждешь его. А его нет. На объекте. Знаем мы твои объекты.
