Теперь в ее комнате, из которой так удачно уехал учиться старший брат, в углу поселились разборные гантели, блестела привинченная к стене шведская стенка, а под кроватью жила самодельная скамейка — доска, которую Ирка самолично обила кожзаменителем поверх ватина, выдранного из старого маминого пальто.
Любовь была так сильна, что Ирка занималась добросовестно и аккуратно, вела тетрадь, куда записывала измерения и свой вес, считала калории. Стараясь не впадать в отчаяние, внимательно осматривала себя в зеркале до и после тренировок. И читала по теме, все, что попадалось на глаза. Выписывала нужное, обдумывала, пробовала и проверяла. Она и не знала, что за год трудов практически создала свой собственный учебник, в котором найденные сведения и рекомендации перемежались с собственными наблюдениями и находками. Оказалось, система работает. Во всяком случае ее — Иркино молодое тело — благодарно отозвалось на правильный режим и верные нагрузки, на пробежки по утренним улицам и плавание в городском бассейне. И расцвело. Не само по себе, а так, как лепила его хозяйка, следя и прислушиваясь, внося поправки и посылая команды мышцам.
В конце зимы девятого класса Ирку вызвал к себе в каморку физрук — одышливый толстяк, бывший боксер, щеголяющий на уроках в мягчайших замшевых сапожках с яркими шнурками. Осмотрев стоящую перед ним девочку в черном спортивном купальнике, уставился в пристальные глаза, спросил:
— Куда ходишь, Грец? И давно? Мне почему не сказала?
Ирка пожала плечами, отмечая, как мышцы напряглись расслабились, передавая движение от одной к другой, и мысленно, как привыкла, называя каждую.
— Никуда не хожу, Евгений Васильевич.
— А врать нехорошо. Учителю особенно, — физрук расставил согнутые ноги, похлопал себя по коленям, потер их ладонями.
— Я дома занимаюсь. Зарядкой. И бассейн, ну вы знаете, я справку приносила.
— Угу. Угу, — маленькие глаза снова пустились в путешествие по Иркиному новому телу, а она отмечала теперь уже их небольшие шажки (грудная мышца, дельтовидная, бицепс, плечо, а, талия, бедро, икроножная…)
— Ладно, — Евгений Васильевич задышал тяжелее, как старый пес с лишним весом, — угу… так. От школы не хочешь на соревнования поехать? По плаванию?
— Нет. Я медленно плаваю.
— Да и х… фиг с ним, Грец. Думаешь, там кто хорошо плавает? Отчитаемся, и ладно. А пусть посмотрят, какие у нас спортсменки-красавицы растут.
Ирка хотела снова отказаться. Но тут Евгений Васильевич продолжил:
