.
Отметим, что обращение властей Белоруссии к теме белорусского языка и попытки расширить сферу его применения стали для многих весьма неожиданными. До 2014 года языковой вопрос поднимался в основном националистической оппозицией, обвинявшей Лукашенко в «русификаторской» политике. Белорусские националисты до сих пор припоминают президенту РБ слова, сказанные им 1990-х годах: «Люди, которые говорят на белорусском языке, не могут ничего делать, кроме как разговаривать на нём, потому что по-белорусски нельзя выразить ничего великого. Белорусский язык — бедный язык. В мире существует только два великих языка — русский и английский».
Как полает большинство экспертов, новый «белорусизаторский» курс руководства РБ связан с событиями на Украине. Однако такое объяснение выглядят более чем странно, если учесть, что первопричиной кризиса в соседней республике стала последовательная «украинизация» русских по культуре регионов страны. Белоруссия — ничуть не менее русскоязычный и русскокультурный регион, нежели Крым и Новороссия, а потому, раскручивая маховик «белорусизации», Лукашенко наступает на украинские грабли.
Тревожным звоночком для белорусских властей является инцидент, произошедший в Барановичах в феврале 2015 года: употребление гостями свадьбы белорусского языка вызвало крайне негативную реакцию со стороны большинства присутствующих на праздничном мероприятии, в результате чего дело дошло до драки[128]. Также весьма примечательна история с переходом сети автозаправочных станций «А-100» на белорусский язык обслуживания клиентов: в апреле 2015 года, через четыре месяца после «белорусизации» сети бензоколонок, в СМИ появилась информация о том, что, во-первых, руководство компании под угрозой лишения премии принуждает своих сотрудников к работе по-белорусски, во-вторых, перевод АЗС на белорусский язык не встретил массового одобрения со стороны клиентов, некоторые из которых сравнили «белорусизаторскую» затею «А-100» с украинской политикой по навязыванию населению «родного языка», приведшей Украину к гражданской войне[129].
2.3. Популяризация вышиванок и народного орнамента
До 2014 года вышиванка не считалась «исконно белорусской» национальной особенностью: её не носило большинство крестьян белорусских губерний, ей не щеголяли классики белорусской литературы (в отличие от украинских собратьев по перу), и даже белорусское националистическое движение конца 80-х — начала 90-х годов обошлось без вышиванок. Последнее обстоятельство в значительной степени обусловлено тем, что для белорусского национализма была свойственна фетишизация шляхетского наследия Великого княжества Литовского и Речи Посполитой, к которому крестьянская рубаха с народным орнаментом не имела никакого отношения.
