Купу требуется целая эпоха, чтобы отправить смс. Он строчит сообщение прищурившись и клацая лишь одним пальцем по клавиатуре на своем iPhone. От данного действия у меня возникает желания рвать на себе волосы. Когда он, наконец, нажимает кнопку отправки, то смотрит на меня с нерешительной улыбкой.
По-видимому, Тео намного быстрее в наборе, потому что сигнал об ответе раздается в течение нескольких секунд. Куп читает его, но молчит.
– Что он написал?
Мужчина жует внутреннюю часть щеки.
– Э-эм.
– Дай телефон.
Голубые глаза Купа расширяются.
– Куп, – настаиваю я и протягиваю руку. – Дай. Мне. Телефон.
Он передает его с выражением наказанного щенка. Я смотрю на экран.
«НЕ ПРИВОДИ ЭТУ ЖЕНЩИНУ СЮДА НИ ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ».
Сообщение заглавными буквами и жирным шрифтом, словно Тео кричит с другой стороны экрана.
Мгновение я мечусь между желанием рассмеяться и почувствовать себя оскорбленной. Это так странно и неожиданно, что я не могу решить, как к происходящему отнестись. Логика подсказывает, что я не сделала ничего, чтобы заслужить неприязнь этого незнакомца, но он явно испытывает ко мне сильное отвращение. Тео напоминает медведя с шипом в лапе, где колючка – я.
«Эту женщину», – пишет он. Будто я переносчик чумы.
Я смотрю на Купа со сдвинутыми бровями.
– Ты давно знаком с Тео?
– Конечно. Мы оба выросли в Сисайде. Были в одной футбольной команде в старшей школе. Он был шафером на моей свадьбе.
Собравшись с мыслями, я вручаю ему его телефон.
– Окей. Не буду ставить тебя в неловкое положение, пытаясь заставить объяснить, почему твой друг меня невзлюбил. Но я была бы признательна, если бы ты передал Тео, что я сказала... ауч.
Куп поднимает брови.
– Ауч?
– Да. Ауч. Именно это. И если я увижу его снова, то сама перейду улицу, чтобы ему не пришлось напрягаться. Спасибо, что заехал.
Я вручаю ему бежевый конверт со сметой и закрываю дверь.
Я звоню Крейгу, подрядчику, который выставил астрономическую смету, и минут двадцать торгуюсь по телефону. Привожу довод, что другие полученные мной сметы в два раза ниже его. На это он хладнокровным голосом заявляет, что если я так сильно пекусь о бюджете, то мне стоит подыскать кого-то другого.
Не хочется признавать, но мне нравится его наглость. Человек с непоколебимой уверенностью в себе невероятно привлекателен.
Мы договариваемся о десятипроцентной скидке, если я заплачу наличными. Он смеется, когда я заявляю, что он не должен взимать с меня налог с продаж.
